— Поспешай, хлопцы, — строго велела нянечка, взглянув на часы. — Урок-то идет.
Мы чинно проследовали на третий этаж, в огромный пустой зал. Когда-то школа была гимназией, и наши учителя, почти все с гимназическим образованием, гордились тем, что здание школы нестандартное. На первом и втором трудилась малышня, на третьем и четвертом занимались в кабинетах старшеклассники. Переселения на переменах из кабинета в кабинет носили характер военных экспедиций с боями местного значения.
Но где здесь наши? Сердце громко застучало. Где-то должны быть наши! Я принялся тихонько отворять двери, заглядывать в классы. Разноголосье вырывалось ненадолго в пустой зал, оживляло прошлое.
— Наш физик, — прошептал я и дал ребятам полюбоваться грузной фигурой на костылях. — Евгений Евграфович. А проще, Эф-Эс.
Физик ходил вдоль рядов, мерно взмахивая костылями, заглядывал в тетради, где писалась контрольная, и, отдуваясь как паровоз привычно гудел на каждом шагу: «Эф-Эс, Эф-Эс, Эф-Эс... Внимательнее, молодые люди, глядите на доску!..»
— Что такое Эф-Эс? — прошептал Ветер, поедая взглядом блестящие приборы и машинки.
— FS — формула работы, — пояснил я по учебнику. — Сила, помноженная на расстояние, — это работа. Любимая формула физика.
— Смотрите, кто-то ползет, — прошептала Алена. Между партами на четвереньках двигался школьник, зорко наблюдая за Евграфычем. — Куда он?
— За шпаргалкой, — ответил я.
— Какой смелый!..
— Да не смелый он, а нахал.
Я знал, что будет на уроке завтра. Физик принесет пачку контрольных. Торжественно взгромоздится на кафедре, поставив рядом костыли, и начнет раздавать сначала работы с оценкой «5», набрасывая верное решение на доске. Отличник передает тетрадь соседу-двоечнику, тот жирно пишет на ней свою фамилию и, пока кто-то отвлекает Эф-Эс у доски, изымает из пачки свою тетрадь, а фальшивку кладет сверху. Через минуту добродушный Эф-Эс называет его фамилию и поздравляет двоечника с «заслуженной пятеркой», не понимая, почему взрывается весельем весь класс. Он подслеповато щурится у доски и снова что-то чертит, а по проходу осторожно следует новый кандидат в «отличники» все с той же тетрадью... А на другой день «отличник» будет «плавать» у доски, и Эф-Эс с огорчением поставит ему «пару».
В следующий кабинет я не рискнул открыть дверь, ожидая быстрой реакции химика, и приник к замочной скважине. Но Николай Георгиевич настиг меня и здесь. Пронесся из учительской к классу на такой скорости, что синий халат раздулся парашютом. Он огрел меня по спине, громыхнул дверью: «Не мешай работать! » И сразу же за стеклом двери что-то яркое вспыхнуло — наверное, свершилась реакция в колбе, и раздался пронзительно-резкий голос химика, диктовавшего конспект урока. Все остальные голоса оборвались до самой переменки: ребята быстро и сосредоточенно строчили в тетрадях.
