- Они и сейчас тут лежат, - спросил Илья, - монахи?
- Пусто уж давным-давно. Ученые растащили, изучают. Все никак в толк не возьмут, чего это здешние покойники в прах не обращаются. А тут и понимать нечего: святые ведь, вот их тлен и не берет. Богу душу свою вручили, а господь за то об их бренных телах заботу держит. Дело ясное. Присаживайся.
Сторож вошел в склеп и привычно опустился на край одной из торчащих снизу колод. Илья устроился рядом.
- Это что, покойнички перекусывают? - спросил он, глядя себе под ноги и носком сапога подвигая поближе к стоящему на полу фонарю корку хлеба. Рядом валялись огрызок колбасы, окурки папирос.
- Скажешь, покойники. Это я на прошлой неделе батю своего поминал. Тут похоронен.
- Тоже святой, помер - притворно удивился Илья.
- Какой святой? Пономарем при церкви состоял.
А как помер, я его здесь и похоронил. Ему что? Пещер много, еще и мне место останется. Я уж приглядел. Ты того, - вдруг строго произнес сторож, - располагайся.
У меня и закусон найдется. Один момент. - Он перегнулся, приподнял крышку стоящего позади гроба и бросил через плечо: - Посвети-ка.
На дне колоды вперемешку с мятыми газетами лежали куски плавленого сыра со следами зубов по краям, наполовину опорожненная банка рыбных консервов, хлеб.
- Во, - удовлетворенно хмыкнул сторож. - На прошлой неделе положил, а все свеженькое. Да ты бери, не стесняйся. Не отравишься. Здесь лучше, чем в холодильнике.
От угощения Карзанян отказался, предоставив Пантелеймону в одиночку расправляться с бутылкой. Он с интересом рассматривал газету, извлеченную из гроба.
Она была четырехлетней давности, судя по дате на первой странице, но выглядела так, будто ее только что отпечатали.
- Чего смотришь? Старье это все. Я читал, - с чавканьем, закусывая после очередного глотка из бутылки, сказал сторож.
- То-то и оно, что старье. А на вид не скажешь.
- Святое ж место. Тут какая-никакая бумага или книжка полтыщи лет пролежит и ничего ей не будет.
- Загибаешь? - насторожился Илья. - Да полтыщи лет назад и бумаги-то, поди, не было.
- Может, и меньше, почем я знаю. Может, они и помоложе будут.
- Церковные, что ли?
- Черт их разберет, прости, господи. А ты что, интересуешься или как?
- Про книги? Чего в них интересного? Вот иконку бы какую старую приобрел бы. Я у кореша своего видел сегодня. В горке стоит. Не сказал, где достал. Отчистил, лаком покрыл, лампадку приспособил. Залюбуешься. И ничего, что неверующий, зато красиво.
