Тон, с каким к нему обратился охотник, Раме был неприятен.
— А-а! Как же, как же! Слыхали мы о таком гое. Говорят, ты несмотря на молодость, могучий друид. Любимец богов!
— Бог Один. — поглаживая голову черного волкодава, заметил Рама.
Оба с сзади стоящих охотника, даже попятились. От такого святотатства мог и ум за разум зайти. Ведь любому арию известно — богов много и каждый занимается своим делом. Одному-то, как за всем уследить? Даже самому сильному Богу, в одиночку, не навести порядка не то что во всех Небесных Чертогах, во всех Землях Сварги звездной порядка не навести! А по сему, коли у Единого есть помощники, то любой родович знает — того, кто осмелиться выразить непочтение хоть к одному из них, в загробном мире ожидает страшные муки!
— Да в своем ли ты уме, друид? Зачем гневишь богов? — опасливо посмотрев по сторонам, прошипел бородатый.
— Я чту лишь Единого Бога Рода, который есть огонь неугасимый, вокруг которого и движется весь мир сущий. Видимый и невидимый. Проявленный и навий. Тому, кто есть iсток. Кто породил этот мир и многие другие при помощи силы живы. Кто трижды един.
— Да ты что, друид! — испуганно заметил собеседник. — Что ты! Мы то же чтим Рода, от коего все и произошло, но разве ж нет других богов, что восседая поверх Кромки Мира, наблюдают за нами? Помогают или наказывают тех, кто к ним непочтенно относиться. Кто не воздает им требуемые требы?
Рама оскалился. Насколько же ересь быстро распространяется, а познание Кона Прави, которую оставили им в наследство богоподобные предки, уже почти преданна забвению.
"Обязательно надо будет увековечить кон в письме. Предания конечно сильны, да вот только любому кащуну их легко возможно исказить. Он ведь передается кон из уст в уста, от учителя к ученику, но каждый кащуник, волей не волей передает не только им услышанное, но и осознанное. А ведь каждый осознает по мере своего личного мировосприятия. Вот так и рождаются из были — небыль". - подумал он про себя и махнул рукой:
— Хватит брехать пустое, человече. Отряди мне одного, что бы провел меня до вашего родового Капища. Не досуг мне сейчас с вами — убийцами, язык ломать!
— Это почему мы убийцы? — встрял в разговор тот, что с права.
— А как назвать тех, кто пролил кровь своих же братьев из рода алан, что живут южнее? Как еще назвать людей, что готовы ради своего тщеславия, предать мечу и огню веси мирных единоверцев… А?
Все трое потупили взор.
Третий нехотя буркнул себе под нос:
