Предупреждала Маменька: многие привороты сами себе противоречат и крышу сносят!
Может, еще раз… гвоздиком?
Уж и делом не занимается, переливает из пустого в порожнее. Советы спрашивает, а какие советы она может дать? Разве что как маникюр сделать, или какое платье одеть — это пожалуйста! Сказала в шутку: объяви деноминацию, — так готовит, вместо того, чтобы копеечку укреплять народную. Инфляция вверх лезет, уж и не знаешь, как объяснить очередное народное обнищание, когда и братья и сестры начинают задаваться вопросами — того и гляди, бунтовать вздумают. И ни Матушки, ни тетки, никто по головушке сзади не погладит, в глазик не повинит за непослушание… Не разбазарим ли имущество? Заграница так и прет, так и прет на дармовщину. Им на их копеечку четыре червонца вынь да положь. Как колесо с горки прокатывают — только после их колеса пять лет не нарастает на том месте.
Паскудство виделось и тут и там, будто самой в глазик поплевали. Проклятая из головы не выходит, беспокойной стала, спит тревожно. Раньше и думать не думала, а сейчас пугаться начала каждого мужниного слова, которое на муке завязано. И выходит, сама все замутила, сама Матушку просила заманить проклятую в избы, сама дядьку Упыря просила железо сковать, чтобы сносу не было, и травилась бы им, сама мужа испохабила, сама армию голодающих вампиров взрастила, которая прожорлива так, что кровушки уже самой скоро взять будет негде.
Где своя голова, какой лишай на ней выскочил?
Или не просила подзаборная обиженка у мужа ничего? Неужто вампир, который Бога из себя корчит, запечатал все заклятия? Но как без Зова-то? Как избавил проклятую от всех забот? Неужто накормил, напоил, и не думает она по нужде? А может, пробралась в погреб, в котором еду складывали, и обжирается — много ли ей надо? Или опять куда-то отправились бунтовщики (будь он трижды не ладен этот маг-вампиреныш, который решил своих же сосать) — а иначе с чего муженек собрался дороги строить? "Самой надо в избы наведаться, — вспомнила она вполне разумную мысль, подсказанную дядькой Упырем. — Может, Баюна подберу по дороге, а то мыкается поди, домой по лесу продираясь. А как увижу, так и узнаю!"
Мысль оказалась кстати. День выдался солнечный — хорошую погоду предвещали на несколько дней. Она быстрым шагом вернулась в покои, на ходу отдав соответствующие распоряжения, предвкушая, каким безрадостным будет похмельное пробуждение Его Величества, который вдруг обнаружит, что Ее Величество соизволила его оставить…
