— Зачем тебе Манька, зачем тебе Манька… Вишь, чего умный человек подсказывает?! — прикрикнула ее Величество на мужа. — Вот почему ты не совсем вампир? А потому, что клятва твоя неуверенная, видно, была! Повторить надо. Поди, убедился уже, что правда на нашей стороне, что дружно живем и любовь промеж нас?!
— Да как же не убедится-то? Так ведь противно, видеть не могу, думать не могу! Голова начинает раскалываться! Ну, была когда-то ребром — всю жизнь теперь казниться? Я ей никакого ребра не давал! Ты моя душа! И немногие вампиры могут это понять! Я вот смотрю на них и вижу: не поднимаются так высоко, как мы с тобой, и голос слаб, и мысли приземленные…
— Так-то оно так, — согласилась Ее Величество. — Так ведь нет клятвы нашей на небе. Мое ребро там, а твое? Двое свидетелей должны свидетельствовать или трое, один не свидетель! Грехи на нас ложатся, пока клятвы не доставлены на небо!
— А это при чем? — удивился Его Величество.
— Повезут они на Небо нашу клятву, и Бог за нас с них станет спрашивать, отчего мол ты, Манька, придумала такое, и клятву взяла с собой, как будто ты Бог, чтобы решать за Меня! Вот теперь отвечай за все! И будут отвечать, а мы убелимся.
— Так ведь если мы с тобой души друг друга, за что ей отвечать? Ну, увидел, ну и что? Да пусть делает с ней что хочет, нам-то какое дело? А ей до нас? Ну, полежала маленько, так я каждую неделю лежу — и ничего, живой, здоровый! — Его Величество похлопал себя. — Разве обидел нас Господь?
Избранный и Ее Величество опять переглянулись. Цыганский еврей осуждающе покачал головой.
— Это оттого, что вы, Ваше Величество, вампиром стали по собственной воле! Немощи наши уходят от нас вместе с осужденным. Избранные мы, Помазанники, царями поставил нас Господь… Я в переносном смысле, над невразумленными и над собою. Но волю надо еще Богу предъявить, чтобы половинка к половинке легла и туго ребрами связалась. Проклятые за жизнь цепляются разве? Судьба у них такая, предначертание. Это как два птенца в одном гнезде: дает нам Господь супостата, и тут уж кто кого вытолкнет раньше, тот и выживет. И боремся, а клятвы наши в Царствии Небесном — победа наша!
— Вот и надо нести просвещение! — сказал Его Величество. — Чтобы равно бились. А то иной умный, а на Небо отправляется, а дурак землю топчет! И тошнит от него порой… Пусть бы уж все вампирами стали!
— А если все вампирами станут, кто наши клятвы Нашему Батюшке на Небо доставит? Нет, всем становиться вампирами никак нельзя! — новый сборщик податей осуждающе покачал головой. — И потом, кушать еще хочется, с голоду вымрем! — разоткровенничался он, не сводя глаз с Ее Величества. Да и она с него не сводила, хорош был цыганский еврей. Крепок мышцей. Статен. Пригож. — У нас сразу гемоглобин понижается, потому что кровь наша в землю уходит. Вот вы, наверное, думаете, Ваше Величество, что мы кровь пьем? Нет, это они ее у нас пьют, а мы просто обратно силу себе возвращаем! Потому и проклятые нами, что выкачивают соки из нас. Пьют глазами, не нанося ран, даже мы так не умеем. Вы, только представьте, Ваше Величество, какая зависть-то в них, какое желание встать на место наше, какая изжога мучает, когда думают они о сестре или брате нашем, мечтая сделать его собственностью! Не любить их — святое, быдло — оно и есть быдло.
