.) Я плакал, как ребенок... Он не хотел отпускать мою руку... Это было ужасно...
Фоссер (высвобождая руку). Он безнадежен?
Готье-Монвель. Абсолютно. Возможно, протянет еще две, от си́лы три недели. Беда в том, что кончина Бенаму не только причинит нам всем большое горе, но и обернется для нас большой проблемой. Бенаму — автор издательства "Вожла". (Фоссер вопросительно смотрит на Готье-Монвеля. Пауза.) Вы помните статью, которую я в прошлом году написал о книге Николя Карийяка "Месса папы Марцелла"?
Фоссер. Статья очень доброжелательная. Это было так мило с вашей стороны.
Готье-Монвель. То, что я написал, — не комплименты, а чистая правда. Книга вашего друга — вас не коробит это слово? — вашего приятеля... прошу прощения, никогда не умел подобрать подходящее слово...
Фоссер. Я согласен на любое, кроме "наложника" — это звучит как-то неестественно, "любовника" — это слишком старомодно и "миньона" — это отсылает к мрачной эпохе Генриха Третьего.
Готье-Монвель. Ладно, ваш друг или ваш приятель Николя Карийяк — один из тех молодых писателей... ведь он еще молод, хоть и успел выпустить уже пять или шесть романов. Сколько ему лет? Тридцать четыре? Тридцать пять?
Фоссер. Тридцать два года.
Готье-Монвель. Только тридцать два? Невероятно!.. Один из тех молодых писателей, за творчеством которых я наблюдаю с пристальным вниманием. Месяц или два назад мы говорили о нем в дирекции "Вожла", и Ксавье — Ксавье Вожла — сказал мне, что никогда еще не видел, чтобы писатель столь быстро взлетел на такие высоты.
Фоссер. Приятно слышать добрые слова о Николя, но я не понимаю, какое это имеет отношение к...
Готье-Монвель. ...к Бенаму? Самое прямое.
Фоссер. Самое прямое?
Готье-Монвель. Настанет момент, когда придется выбирать кого-то на место Бенаму. Если вы ничего не имеете против, я собираюсь предложить кандидатуру Николя Карийяка. На наше счастье, Карийяк — автор издательства "Вожла", и я надеюсь, что мы успешно проведем операцию по омолаживанию, выбрав самого юного члена жюри за всю историю Констановской премии.
Фоссер. Николя... Николя Карийяк... Вы это серьезно?
Готье-Монвель. Разве я похож на шутника? Если в дальнейшем ваш друг будет писать так же хорошо, его ждет блестящая литературная карьера. А жюри Констановской премии — это удобнейший трамплин. (Пауза.) Подумайте: посмеет ли хоть один критик разругать или просто задеть его, когда он станет одним из нас? Ведь почти все критики пишут романы и мечтают получить премию! Ах, до чего же приятно, когда перед вами выслуживаются! Его путь к вершине сократится на десять лет.
