Может, я вынул их из тайника и выставил на полки слишком рано? Неужели желание Веры прочесть эту литературу обернулось для нее последствиями, о которых она даже не подозревала? Под ложечкой у меня привычно засосало. Что, недавно завоеванные свободы не так уж прочны и долговечны?
Кофейник стоял на газовой плите. Я зажег горелку и заметался по комнате, сопротивляясь нарастающему желанию выпить и стараясь удержать свое воображение в рамках разумного. По-видимому, Вера очень устала и ушла, не дождавшись меня; она, может, все еще в метро.
Я давно не пил кофе, первый же глоток был для меня, как водка для человека, бросившего пить. Не успел я просмаковать второй глоток, как вдруг кто-то забарабанил в дверь.
— Товарищ Катков! Товарищ Катков, это Парфенова! — Голос был дребезжащий, явно старческий.
Я открыл дверь и увидел старушку, которая присматривала за особняком и убирала мусор. Сейчас она стояла в холодном коридоре, кутаясь в махровый халат.
— Да ведь уже три часа ночи, бабуля. Знаю, что я немного запоздал с уплатой, но…
— Николаша, они увели ее с собой!
Она была перепугана так, как пугаются люди, пережившие ночные визиты сотрудников госбезопасности, хотя об этом, кажется, уже забыли.
— Увели с собой? Кто увел?
— Мужчины.
— Мужчины? А как они выглядели? Были в форме?
Она отрицательно мотнула головой и вошла за мной в квартиру. Подслеповатые глаза цепко осмотрели комнату, ничего не упуская из виду.
— А вы что-нибудь слышали?
— Да, — серьезно ответила она. — Они так шумели на лестнице, что я проснулась.
— Меня интересует, что они говорили.
— Вот этого я не слышала. Видела только, что они усадили ее в машину.
Она с любопытством вздернула голову и, втянув носом воздух, спросила вдруг:
— Чем это пахнет?
— Кофеем.
— А-а, да, я сразу это поняла. Есть у вас еще кофе?
— У Веры есть.
— Может, из-за него ее и арестовали?
— За что? За покупку кофе на черном рынке?
— Они на нее набросились, как звери, Николаша. — Старуха, оживленно жестикулируя высохшими костлявыми руками, уже было повернулась и пошла двери, но вдруг остановилась и вернулась назад.
— Еще я хотела бы поговорить с вами по поводу… — Тут лицо ее сморщилось, она как-то смутилась. — Господи, совсем из головы вылетело, что сказать-то хотела…
— Что-то насчет Веры?
— Нет, нет. Уверена, что не о ней.
— Насчет квартплаты?
— Да нет же. Ну ладно, не беспокойтесь, вспомню все же, — сказала она и, жалко улыбнувшись, зашаркала из квартиры, тяжело дыша.
