Обнаженная, она лежала в густой траве, широко раскинув ноги. Между ними убийца положил букет иван-чая. Розовые цветы прикрывали лобок и гладкий загорелый живот. На лбу, у самой кромки волос шла красная полоса. Алиса улыбалась, словно во сне. Я даже не знал, что смерть дарит такие улыбки.
Инга рухнула на колени и поползла к телу:
— Элис!
— Фима, держи ее!
Но все они пребывали в шоке. Пусть и по-своему, но каждый из моих спутников любил Алису.
Я не успел удержать Ингу — рыдая, она приникла к мертвой Алисе. Тело дернулось, красная полоса на лбу вдруг ожила.
— Господи! — прошептал Март. — Что с ней сделали…
Словно драгоценная шкатулка, открылся череп Алисы — кожа вместе с волосами соскользнула на траву, приоткрыв алую рану.
— Он вынул ее мозг, — сдавленно сказал Фима и отвернулся.
Марта вырвало.
И только Инга, казалось, ничего не замечала вокруг, кроме горя и мертвого тела:
— Элис! Сука! Как ты могла, Элис?! Как ты могла?!
****
После коротких дебатов мы решили перенести тело Алисы на территорию лагеря. Фима сбегал за одеялом. Стараясь не смотреть на обезображенную голову, мы завернули труп в одеяло. Мы с Фимой впереди, Инга и Март позади.
Март плакал. Инга, устав от слез, только коротко и жалобно всхлипывала. Один только Фима старался казаться невозмутимым, но, честно говоря, у него паршиво получалось.
— Мы в ловушке, — сказал он после некоторого раздумья. — Нас всех здесь перережут, как кроликов.
Редкие красные капли падали на землю.
— Странно, кровь должна была уже свернуться.
— Почему?
— Судя по всему, ее убили ночью, где-то около полуночи.
— Около полуночи ее не могли убить, — признался Фима и покосился на Марта. — Мы с ней были здесь вдвоем до пяти утра. Потом я ушел.
— Что же ты раньше молчал? — взорвался я. — Может, мы смогли бы ее спасти, если бы пришли сюда с самого начала.
— Я думал, Март пытается устроить сцену ревности. Алиса часто отлучалась по ночам. Здесь нет ни одного мужика, с кем бы она не переспала. Разве что только ты, док… Но это вопрос времени. Я ее пользовал, когда хотел. И думаю, что Инга и Март знали, но предпочитали молчать. Для них — она без пяти минут святая. Лилит с нимбом.
— Давай по существу. Вы расстались в пять?
— Около того. Она сказал, что хочет встретить рассвет одна. Так было уже несколько раз, и я не удивился. Я оделся и пошел по тропинке, немного заплутал, потом вышел к забору.
— Никого не видел?
— Нет, — задумался Фима. — Но мне показалось, что кто-то за мной наблюдал из-за кустов. Решил, что это тот сумасшедший старик, но проверять не стал — себе дороже.
