Он мельком оглядел меня и направился к холодильнику.
— Питер Чейс, — сказал он, подсаживаясь рядом с пакетом молока, огромной тарелкой овсяной каши от которой меня перекосило, и кружкой чая, на которой была изображена подмигивающая и постепенно раздевающаяся девица. Я пожал протянутую руку, мимолетом удивившись тому, что ладонь у этого субъекта, похожего на помесь неформала, живущего под скамейкой в Централ-Парке и наследника какой-нибудь европейской королевской семьи, узкая и сухая, а пальцы похожи на пальцы пианиста или хирурга.
Или карманника, не так ли, Рихтер?
— Чарли, — представился я. Называть фамилию или нелепое второе имя я не стал. А вот фамилия Чейс мне что-то напоминала, что-то неуловимое, вроде прочитанного когда-то рассказа, или услышанной давным-давно мелодии. Но спрашивать не стал — не то чтобы было не интересно, но каждый волен рассказывать о себе ровно столько, сколько считает нужным. Но похоже этот Питер Чейс то ли был словоохотлив, то ли абсолютно беспечен.
— Чарли и всё? — спросил он, улыбаясь. — Обычно новички рассказывают о себе чуть побольше.
Я пожал плечами: о чем рассказывать этому юному интеллектуалу? Вряд ли Питер Чейс понял бы хоть часть того, о чем я мог рассказать, так же как и я не пойму того, что волнует его. Хотя, несмотря на претенциозность названия Школы для одаренных детей и подростков, "Новый Дом" все же был интернатом, а значит, родителей у этого Чейса не было.
— Чарли Рихтер, — все же назвался я после минутной заминки. Реакция оказалась ожидаемой:
— Рихтер? — парень посмотрел на меня с чуть большим интересом, — Шахматы? Прошлогодний чемпионат среди юниоров?
Черт тебя побери Дик Риди, в очередной раз подумал я. Шахматы — это была его идея. В секции я правда прозанимался ровно три месяца (на большее ни у меня, ни у тренера не хватило сил), бросил, свалив из очередного приюта, а на чемпионат попал самым простым мошенничеством, решив срубить немного денег с призовых. Денег, кстати, так и не дождался. А сама победа меня особо не радовала: не то чтобы я не люблю побеждать, просто…
Просто я не люблю побеждать нечестно.
На этой мысли я скривился бы окончательно, если б не Питер.
— Если хочешь, — сказал он, видимо угадав мой настрой, — я расскажу тебе о школе.
Не знаю, что послужило причиной — то ли явное дружелюбие моего нового знакомца, то ли давешний забавный эпизод с девчонкой, но я согласился.
Пока Питер рассказывал мне о "Новом Доме", я с трудом удерживался от желания немедленно направиться в Нью-Йорк, вломиться к Риди в кабинет, взять его за воротник и методично встряхивать его до тех пор, пока Дик не осознает какую глупость он совершил. Но поскольку до Нью-Йорка было пять часов езды, а от школы до шоссе надо было идти пешком еще пару часов, то я решил перенести месть на более поздний срок.
