- Валери Ларбо, - сказал этот уже совершенно новый, другой, неожиданный Клюев, - Жак Маритен... Читали ли вы, советские студенты? Не читали? Так о чем же с вами говорить? О сочинениях Пантелеймона Романова, что ли?
10
Время юноши течет гораздо замедленнее, чем время пожилого человека, чье восприятие не столь остро, чтобы замечать бесконечное множество жизненных подробностей, расширяющих каждое мгновение, каждый час, каждый день и превращающих год почти в десятилетие.
Это ощущение временной необъятности рождала не только наша молодость, совпавшая с молодостью века, но и своеобразие культурной жизни Ленинграда.
Именно в эти годы академики А.Ф.Иоффе и Я.И.Френкель создавали свою школу физиков, а академик С.И.Вавилов - свое направление в биологии, направление, которое сумело использовать историю растительных видов не только для того, чтобы заново понять загадочную механику жизни, но и чтобы перебросить научный "десант" на далекий берег будущего, как бы заранее овладев там плацдармом.
На биологическом факультете читал лекции известный генетик и эволюционист Ю.А.Филиппченко, обладавший поистине артистическим умением вводить слушателей в мир биологических загадок и тайн.
- Наследственность - это память, - говорил он, цитируя знаменитого английского писателя и биолога С.Бетлера.
Я вспомнил эти замечательные слова спустя сорок лет, когда появилась теория информации и был расшифрован генетический код, и мы все поняли, что без "памяти" нет не только наследственности, но и самой жизни.
В университете между "физиками" и "лириками" не было китайской стены. Филологи заглядывали на лекции Ухтомского, Филиппченко, Хвольсона, а биологи и физики - на заседания университетской литературной группы.
От студентов-биологов слышали мы о малоизвестных тогда работах профессора А.Гурвича, впоследствии создавшего теорию митогенетического излучения.
Это была одна из первых попыток, попыток, сделанных еще задолго до Шредингера, понять, что такое жизнь с точки зрения физики.
Шредингер писал: "Величайшим открытием квантовой теории были черты дискретности, найденные в книге природы, в контексте которой, с существовавшей прежде точки зрения, казалось нелепостью все, кроме непрерывности".
Профессор Гурвич пытался заново прочесть казавшийся таким знакомым текст в "книге природы", постичь дискретное в организме, то, что было скрыто от биолога, чуждавшегося методов физики и химии.
Мы знаем, что герой "Волшебной горы" Ганс Касторп носил в кармане пиджака рентгеновский снимок своей возлюбленной. Не только Томас Манн у себя в Германии, но и ученые в Ленинграде уже предчувствовали наступление космического века и мысленно носили в своем воображении рентгеновский снимок земной биосферы.
