– Мэри-Бет! – что есть мочи крикнул я. Мой голос прозвучал в морозном воздухе жалостливо и робко.
– Он не идет, – сказал Лу.
Джекоб подошел к грузовику и открыл дверцу со стороны водителя.
– Тебе вовсе не обязательно идти, Хэнк, – заявил он. – Если хочешь, можешь подождать здесь.
Мне даже в голову не пришло прихватить с собой шапку, да и сапог на ногах у меня не было – я вовсе не собирался бродить по снегу, – но я знал, что и Джекоб, и Лу хотят, чтобы я остался ждать их в машине, словно немощный старикан; знал и то, что это непременно явится предметом их гнусных шуточек, пока они будут плутать по лесу, и поводом подразнить меня, когда вернутся.
Поэтому, вопреки своему желанию, я сказал:
– Нет, я пойду.
Джекоб нырнул в машину и принялся шарить за спинкой сиденья. Когда мой брат вылез обратно, в руке он держал охотничье ружье. Достав из картонной коробочки пулю, он вогнал ее в ствол. Потом опять спрятал коробку где-то за сиденьем.
– Тебе нет никакого смысла идти с нами, – заметил он. – Ты только замерзнешь.
– А для чего тебе ружье? – спросил я. Краешком глаза я уловил ухмылку на лице Лу.
Джекоб пожал плечами. Обхватив ружье обеими руками, он поднял воротник своей куртки, прикрывая от мороза уши. Джекоб был в парке ярко-красного цвета, которая, как и вся его одежда, казалась ему маловата.
– Это заповедная зона, – напомнил я. – Здесь нельзя охотиться.
Джекоб улыбнулся.
– Это будет компенсацией: лисий хвост за мою разбитую фару. – Он бросил взгляд на Лу. – Я зарядил ружье только одной пулей, как настоящий северный охотник. Как ты считаешь, это справедливо?
– Вполне, – ответил Лу и издал какой-то урчащий звук.
Оба приятеля при этом загоготали. Джекоб, осторожно ступил ногой в сугроб, помедлил, балансируя, словно опасаясь завалиться назад, потом собрался с силами и, неуклюже выбравшись из сугроба, рванул к лесу. Лу, все еще продолжая хихикать, отправился следом за ним, оставив меня на дороге в полном одиночестве.
Я колебался, пытаясь выбрать между комфортом и гордостью. В конце концов победила гордость, да и возникавший в сознании образ злорадствующего Лу тоже прибавлял решительности. С чувством, граничащим с отвращением, я обнаружил, что лезу через сугроб, пробираюсь сквозь толщу снега, торопясь догнать своих спутников, пока они не ушли далеко вперед.
В лесу снег был глубоким – ноги проваливались по голень. Под ровным снежным покровом скрывались стволы упавших деревьев, ямы и пни, так что прогулка оказалась гораздо тяжелее, чем я предполагал. Лу прокладывал путь; двигался он проворно, ловко, как крыса, проскальзывая меж деревьев. Глядя на него, казалось, что он уходит от погони. Я шел по его следам, Джекоб заметно поотстал, лицо его раскраснелось и было лишь на полутон светлее куртки. Джекобу было тяжело продвигать свою огромную тушу по такому глубокому снегу.
