— Нет, и сто раз нет, — визжал Женя и громко стучал себя кулаком в грудь, требуя уважительного отношения к его ориентированию. — Согласен с Володей, что уже утро.
— Нет, вечер, глупости все это, — поддержал Васину теорию Миша. — Откуда утру взяться, если мы вот только-только уснули. А я совершенно не проголодался, ну, если только капельку, так это не считается.
— Утро, утро, — Володя поймал машущую руку Миши и предложил присесть на траву. — И сейчас попробую пояснить перед всеми свою правоту, доказать наличие в лесу утра.
— Поясни, послушаем, — кивал согласно головой Вася. — Но не факт, что мы сразу тебе поверим.
— А я уже просыпался ночью, когда на небе было полно звезд, и луна на небе развалилась, словно на пляже.
— А в таком случае хотелось бы услышать ясный ответ и причину, почто нас не разбудил? — очень сердито спрашивал Вася. — Сам проснулся и промолчал о таком важном факте.
— И зачем мне это делать надо было? Вы так громко храпели на весь лес и славно улыбались на все свои рожи, что будить совершенно не хотелось. А потом, если бы разбудил, то обильно покрыт был бы матом и прочими скверными словами. В этом вы уж постарались бы. Ночью куда бы мы пошли? А если честно, то просыпался я кратковременно, и сразу, не успев осознать, вновь уснул. Вполне вероятно, что если бы не уснул так сразу, то устроил равноценную побудку. Как и Женя орал бы среди ночи. Вот от того и решил я, что наступило утро. А не смерзли лишь по такой причине, что вино оказалось качественным и лечебно-согревающим. Всегда в лес надо брать именно такое вино. И дешево, и полезно.
— А в фляжке пару капелек не осталось? — жалостливо спросил Миша, с трудом заглатывая пересохшую слюну. — Да и сала немножко я бы поел, не отказался бы.
— Пусто, — хихикнул Вася, заглядывая вовнутрь фляжки. Он забыл ее закрыть, и теперь там было полно пьяных муравьев. — А если их пожевать, — предложил он, — то можно одним махом два вопроса решить: и немного выпить, и закусить. Я слышал, какие-то дикие племена вообще одними муравьями питаются.
Миша от такого варианта завтрака мило отказался, решив пожевать травки под деревом. Там оказалась заячья капуста, и он с удовольствием набивал ею рот, сильно морщась от ее кислоты. Он так увлекся, что сам не замечал, как ползал и толкал жменями в рот пучки живительной травки, и морщась и щурясь от удовольствия.
— С товарищами поделись, — попросил Вася, протягивая руку за продуктом, словно Миша способен был на такой добросердечный акт. — А то у меня от всех этих глупых инсинуаций изжога образовалась в желудке. Надо чем-то ее заглушить.
