Скорее всего, это он в своих фантазиях назвал ее Машей, оттого и приснилось это имя при знакомстве с девчонкой. А так запросто у нее могло быть совершенно иное имя. Да сейчас она и выглядит старенькой старушенцией. На все целых 65 лет. В таком возрасте уже и прабабкой можно стать. Но ведь там во сне она была той молоденькой и настоящей, что Антону от обиды за пропавший сон даже плакать хотелось. Подразнил, скотина, и отнял игрушку. Антон повернулся на другой бок, тяжело и печально вздохнул и вновь улетел в то самое свое пятнадцатилетнее детство. От такого подарка Антон даже во сне страшно поразился и удивился. Случилась как в знаменитой сказке по ужасно большой просьбе, которую он произносил, молча со слезами на глазах. И этот некто, что управляет сновидениями, сжалился и вновь зашвырнул его в тот же полутемный коридор рядом с потайной и заветной дверью, которую он не успел перед просыпанием открыть.
Вот только Маши рядом уже не оказалось. Но само его сознание шептало, что она как раз успела уже войти в эту комнату, а он почему-то все еще топтался у закрытой двери в коридоре. Проглотив волнующую слюну и набравшись смелости, Антон, поборов все страхи и сомнения, толкнул эту проклятую дверь, разъединившую их на два мира. Жмурясь от яркого света и спасаясь руками от непонятных лучей, невесть откуда явившихся сюда, Антон понял, что попал в абсолютно иную атмосферу событий и явлений, чем ожидал, стоя в коридоре за дверью некой комнаты, которой здесь не оказалось. Антон попал на перрон огромного аэропорта, по которому сновали взад-вперед заправщики и автомобильные трапы. А Маша уже стояла в проеме дверей в салоне перронного автобуса, который хотел увезти ее к самолету, возле которого уже стоял один из трапов. Она покидала этот город навсегда. Из-за шума рычащих и гудящих самолетов Антон не слышал ее голоса, но он по губам и по улыбке понимал, что она улетает, что она очень рада такому событию, и что прощается сегодня с Антоном навсегда.
— Ты куда и зачем? — кричал Антон, словно не мог понять, почему она прощается с ним, хотя в сознание смутно проскальзывало некое далекое воспоминание о проведенных с ней страстных минутах. Он не слышал самого себя, но она понимала и шептала в ответ, из чего Антон понимал, что она, как и обещала, улетает в Москву поступать в свой желанный институт.
— Но почему на самолете? — прошептал он ей в ответ. Антон уже понимал, что кричать не обязательно. — Можно же вечером на поезде, а утром уже оказаться в Москве. И дешевле и намного удобней. А мы можем до вечера побыть вместе.
