Ответом ему стало дружное молчание присутствующих. Фрэнк встал со стула, вытащил из папки пачку фотоснимков и принялся развешивать их по всей доске. Фото со студенческого билета, увеличенное до формата А4; снимок мертвой девушки в профиль — глаза закрыты, под ними темные круги. Фотография в полный рост на столе в морге — слава Богу, еще в одежде, крепко сжатые кулаки лежат поверх кровавой звезды на груди. Затем, крупным планом, кисти — их уже распрямили — в бурых пятнах, сквозь которые поблескивает серебристый лак для ногтей.
— Кэсси, сделай одолжение, встань-ка вот здесь на минутку.
Вот мерзавец, подумала я. Ничего не попишешь. Я заставила себя отклеиться от стены, подошла к доске и встала перед ней словно для фотографа. Я была готова спорить на что угодно: Фрэнк уже извлек из архива мое фото и прошелся по нему с лупой, сравнивая со снимками мертвой девушки. Я его знаю — он обычно задает вопросы тогда, когда имеет на них готовые ответы.
— Лучше бы, конечно, взглянуть на само тело, — весело прокомментировал Фрэнк, перекусывая напополам пластинку липучки, при помощи которой клеил фото на доску. — Но я подумал, вдруг вы решите, что это перебор.
— Боже упаси! — отозвался О'Келли.
Черт, как в эти минуты мне недоставало Роба! Раньше я гнала от себя мысли о нем, с тех самых пор как мы перестали разговаривать. Гнала независимо от того, устала я или нет, глубокая ночь на дворе или ясный день. Сначала мне просто хотелось хорошенько врезать ему ногой под зад, и я швыряла об стенку первое, что попадалось мне под руку. А потом решила, что лучше вообще выбросить его из головы. Но сейчас… знакомые стены оперативной части, пристальный взгляд четырех пар глаз, словно это не я, а экспонат из анатомички, да еще фото, прилепленные к доске почти рядом с моим лицом… нет, это какой-то чудовищный галлюциногенный трип. Чувство нереальности росло во мне, набирая силу, грозя захлестнуть с головой. У меня уже начало болеть за грудиной. Я была готова отдать все на свете, лишь бы Роб оказался здесь — хотя бы на миг. Чтобы он, подмигнув мне из-за спины О'Келли, убедил народ, что все это пустая затея, что подмена не сработает, нечего даже мечтать, потому что мертвая девушка была хорошенькая. На какое-то мгновение я была готова поклясться, что в воздухе повис запах его одеколона.
— Брови, — произнес Фрэнк, постучав пальцами по фото со студенческого билета. Я едва не подскочила на месте. — Брови похожи. Глаза тоже похожи. У Лекси, правда, челка покороче, так что и твою придется укоротить, но в целом волосы сойдут. Уши — будь добра, повернись, — уши тоже ничего. Они у тебя проколоты?
