Субмарина Тимофея подвсплыла, и за иллюминаторами стало светлее. Громадные киты висели в прозрачной воде, опустив хвосты, и казались неживыми. «Саб-7» подплыл к ним так близко, что даже коснулся кашалота бортом. Physeter [24] лениво подвинулся и снова заснул.
– С твоей стороны, Джамил, просыпаются!
– Вижу, вижу…
Браун не увидел, но услышал – ультраакустика донесла сонную болтовню китов: короткие щелчки, стонущие скрипы и частый треск. Разговорились…
Сихали активировал инфразвуковую пушку, гадая, как китопасы собираются гуртовать кашалотов. Зубатый кит – это тебе не бычок норовистый, лассо на него не накинешь.
Только тут Тимофей заметил маленькую иконку, прилепленную к панели,- образок святого Николая Чудотворца, покровителя мореплавателей. Суровый и молчаливый Илья открывался с новой стороны…
Младший смотритель навел прицел пушки на ближайшего кита – по экрану проползла тупая морда, размерами и формой смахивающая на аэростат, подобный тем, что полтора века назад висели в небе над блокадным Ленинградом. Короткая, мощная нижняя челюсть была несоразмерно мала в сравнении с гигантской утробой.
Кашалот открыл круглый черный глаз – совершенно коровий, равно добродушный и безразличный ко всему на свете,- и лениво двинулся, поднимаясь к поверхности. Забелело морщинистое брюхо, полосатое из-за продольных складок.
– Куда? – забеспокоился Браун, хватаясь за мягкие рукоятки штурвала.
«Бронко» рванулся по косой вверх, будто норовя боднуть кашалота в брюхо, и тот шарахнулся в сторону. Впрочем, шараханье для великана выглядело плавным, величественным даже – кит изогнул громадное тулово и отплыл обратно к своим дружкам.
– То-то,- бодро заключил Тимофей.
– Плотнее к стаду! – отрывисто скомандовал Боровиц.- Рыжий, следи за глубиной!
– Будь спок, никто не уйдет.
– Работайте электрозондами, в крайнем случае, дадите импульс из инфры…
– Стан! Нам буйный попался! Двадцать один метр, как бы не вожак!
– Анестезирующую бомбу ему! Быстро, быстро!
Сихали Браун азартно ерзал на сиденье, и тут боги моря стали ему благоволить – незримая доселе схватка переместилась к востоку и попала на экран.
Здоровенный китяра, настоящий исполин, сгибался и разгибался, кружась на месте и поднимая такую волну, что «Бронко» плясала. Прозрачный шар анестезирующей бомбы лопнул беззвучно, расколовшись о морду вожака, и по исполосованной в драках коже прошла дрожь.
Кашалот вяло опустил хвост и вдруг изогнулся кренделем. Распрямившись, он нанес такой удар по «Скаутсабу», подвернувшемуся «под хвост», что аж гул пошел.
