— Кто такая эта девочка? — услышала через приоткрытую дверь Сиб вопрос, заданный кому-то в коридоре.
— Да никто, просто бродяжка, — ответил этот «кто-то» голосом Иниаса Блэра. — Я ее на улице подобрал.
Послышался мелодичный женский смех. Вспыхнув до корней волос, Сиб схватила джинсы и принялась торопливо их натягивать.
— Что ты делаешь? — рявкнул вошедший Иниас.
— Сматываюсь отсюда!
— А ну-ка сядь!
Иниас силой усадил Сиб обратно на кушетку. Ему явно было плевать, что девушка полуодета. Он сам помог ей натянуть джинсы, словно малому ребенку.
— Ты неимоверно худа — кости так и торчат. — Сухо заметил он.
— А как, по-твоему, должна выглядеть бродяжка, подобранная на улице? — огрызнулась Сиб.
Иниас нахмурился.
— Ну вот что, ты уйдешь отсюда только при одном условии.
Сиб очень хотелось послать его куда подальше. Но она понимала, что, если поднимет шум, тотчас сбегутся медсестры, и тогда уж ей не удрать.
— Чего тебе еще? — прошипела девушка.
— Итак, ты отказываешься оставаться в больнице, хотя явно не в силах сама о себе позаботиться. В таком случае ты или едешь со мной в Хоик, или отправляешься домой!
— Что-о? — широко раскрыла глаза девушка. — Ты все еще собираешься на мне жениться?
Иниас покачал головой.
— Нет, это была дурацкая идея. Но ты вполне можешь пожить у меня пару недель, пока не окрепнешь.
Опять благотворительность? Ну уж нет! Сиб была сыта ею по горло. Ладно, главное выбраться из больницы. А там она что-нибудь придумает.
— Я еду домой! — решительно заявила Сиб.
— Отлично! — с явным облегчением воскликнул Иниас, помогая ей подняться с кушетки.
Ничего удивительного, что он обрадовался. На кой черт она сдалась чужому человеку, если родной матери не нужна!
Сиб вспомнила свой последний визит домой — руки Эндрю на своем теле, жадные влажные губы на своих губах… Он пытался стащить с нее одежду, а она извивалась в его руках, силясь вырваться, но ему все равно удалось задрать ей юбку. Когда он забормотал слова любви, к горлу девушки подкатил комок.
Позабыв обо всем на свете, Эндрю не слышал, как открылась дверь, не видел лица своей жены, застывшей на пороге. Он не остановился, покуда не раздался отчаянный крик:
— Как ты можешь?!
Сибилла наконец высвободилась и рванулась к матери, чтобы припасть к ее груди… И только когда Беатрис Лоусон повторила: «Как ты можешь?» — поняла: мать обращается к ней! В сердце ее словно вонзили нож, и страшная рана кровоточила до сих пор.
Нет, она убежала тогда из дому не для того, чтобы возвращаться! И теперь не намерена этого делать. Пусть Иниас Блэр подбросит ее до ближайшей станции метро, а дальше уж она сама о себе позаботится!
