– Еп твою мать, накрыли! – прокомментировал он и зашипел на Муконина. – Ну ты, сучий потрох, обманул нас! Почему они с группой захвата, а? Ты знал?
В эту минуту Набоков находился в двух шагах от Муконина.
– Первый раз слышу, – невозмутимо сказал Костя.
А в душе уже все поднималось.
Послышалась очередная автоматная очередь, кто-то истошно заорал. Раздался столь мощный хлопок, что Костя вздрогнул, и в следующий миг почувствовал, как заложило уши.
Входная дверь куда-то исчезла, а вместо нее появилось облако сизого дыма. Архип и рябой уже корчились поодаль на полу и матерно орали, их вязали комитетчики с Калашами в более темных камуфляжах. Одновременно звонко хрястнуло, рассыпалось на мелкие осколки, и через дальнее окно у бара запрыгнул еще один боец с маленьким автоматом, похожим на игрушечный. Флегматичный качок, недавно игравший змейкой, прытко перекинулся за диван, и с этой позиции начал палить очередью. Тогда человек с маленьким автоматиком метнулся за стойку бара, высунул ствол. Засвистели пули, посыпались осколки рюмок, закапала не выпитая водка.
Костя сглупил. Пока он обозревал происходящее, Набоков ушло испарился. Но испарился ненадолго. Прыткий следак вдруг как-то неожиданно подскочил сбоку и ухватил Костю за шею, да прижал к себе так крепко, словно неожиданно полюбил. Муконин ощутил у виска холодный ствол.
– Ты знаешь, снотворные пульки кончились, – горячо и влажно прошипел в ухо следователь по особо важным. – Остались боевые. Одно лишнее движение, и ты труп, Муконин.
Косте пришлось подняться с пола, – хлипкий комитетчик с недюжинной силой потянул его вверх. Больно кольнуло треснутое ребро.
В эту секунду раздалась трель «игрушечного» автомата, и противник из-за дивана вскрикнул, и жестко упал в неестественной позе у камина. Змейка из четок отскочила в сторону, башка безжизненно качнулась. Под ней быстро образовалась лужица крови. Из-за стойки бара победоносно выскочил боец со своим автоматиком наизготовку и направил ствол на следователя. Архипа и рябого уже повязали и вывели наружу, вместо них появились в проеме двое в темных камуфляжах, затем генерал Калинов в защитном бушлате, Ганя в спортивном прикиде и еще кто-то в легкой зеленоватой форме комитетчика.
– Всем стоять на месте, – выкрикнул Набоков, причем на последнем слоге его голос сорвался на фальцет. – Сделаете хоть шаг, и я его пристрелю.
Парень, возникший из-за стойки бара, опустил маленький автомат. Военные, Ганя и генерал настороженно замерли на месте.
