– И знаете почему? – поворачивает голову проповедник. – Потому что он дисгармоничен. Разве он может быть хорошим христианином, как он утверждает, и при этом бить людей за деньги?
Он устремляет на меня взгляд покрасневших глаз, уставших от двухнедельной слежки за разбегающимися прихожанами.
– Вот что на самом деле подкашивает этих паломников. Не возраст и не сердечная недостаточность, а дисгармония.
Глаза его закрываются, а рот открывается. Я снова отворачиваюсь к иллюминатору. Тень самолета скользит по золотым волнам Сахары. Мы ложимся на прямой курс, и пилот обращается к пассажирам на изысканном амстердамском английском языке.
– Это командир самолета Саймон Винкенуг. Похоже, нам придется сделать небольшой крюк по дороге в Стамбул и взять к западу от дельты Нила… по политическим причинам. Потеря во времени будет небольшая. Откиньтесь на спинки кресел и расслабьтесь. В Стамбуле ясно и прохладно. В соответствии с последними сообщениями из Заира, на глазах у десятитысячной толпы Мухаммед Али послал Джорджа Формана в нокаут, восстановив свое звание Чемпиона тяжелого веса. Желаю вам приятного полета.
Блуждаю я средь улиц тех,
Где вьется Темзы темный след,
И вижу я на лицах всех
Печать уныния и бед.
Уильям Блейк
Одноглазый и однорогий козел по кличке Киллер стоит на задних ногах, достигая человеческого роста. Передние ноги с раздвоенными копытами поджаты, борода развевается, голова наклонена вперед, рог выставлен, выпученный злобный глаз нацелен на спину Макелы.
– Макела, берегись!
Но тот даже не оборачивается, а, используя столбик изгороди как ручку гимнастического коня, отскакивает в сторону. Я с удивлением отмечаю, что для своих размеров он удивительно проворен, не говоря уже о том, что всю ночь вел машину.
Козлиный рог, скользнув по его бедру, с такой силой врезается в столбик, что свеженатянутая проволока начинает звенеть до самого курятника. Куры возмущенно кудахчут, с крыши рассерженно взлетают голуби. Все они испытывают к козлу те же чувства, что и Макела.
– Ах ты вонючая тварь! – Макела изо всех сил пинает трясущего головой Киллера, подойдя к нему с той стороны, где отсутствует глаз. – Я тебе череп раскрою! – И наносит ему еще два удара по челюсти, прежде чем ошарашенное животное начинает пятиться.
– Да брось, старик. Это ничего… – Я задумываюсь, подбирая слово. – Против тебя лично он ничего не имеет. Он так себя ведет со всеми.
Что только отчасти является правдой. Киллер действительно нападал уже на всех обитателей фермы – и на меня, и на Бетси, и на детей, когда они пытались пересечь его поле, вместо того чтобы обойти, – но что касается Макелы, похоже, козел с самого первого дня его появления испытывает к нему особые чувства.
