— Промышленный район, — заметил я. — Там в воскресенье довольно тихо.
— А еще это в пяти минутах езды от полицейского участка.
— Но черный «мерседес» не привлечет внимания. Равно как и машина, въезжающая на стоянку. Кровь в «бенце» обнаружена?
— На первый взгляд там ничего нет. Посмотрим, что скажет лаборатория.
— Этот парень вытер нож о штаны спереди, так что он изначально думал о том, чтобы не запачкать салон. Двух с половиной часов ему хватило, чтобы вычистить машину и вернуть. Может быть, у него есть перевалочный пункт, где-нибудь между местом преступления и пунктом проката.
— Это половина Уэст-Сайда, — сказал Майло. — Пожалуй, я привлеку к этому делу прессу. Престарелый мужик с ножом, сколько их таких может быть? — Нацепил на вилку омара, прожевал, проглотил. — К тому же наглец — проделывает все при ярком свете дня.
— Может, по его разумению, днем безопаснее, потому что ночью пришлось бы вламываться к жертве в дом. У вдовы была установлена охранная система?
— Паршивая. Передняя дверь и дверь черного хода. Без окон.
— Старому мужику трудно лезть в окно, — заметил я. — Он и прикинул: раннее утро воскресенья, большинство людей еще спят. Плюс жертва, которая вряд ли могла оказать серьезное сопротивление, да и орудие убийства бесшумное. Он напал на женщину так стремительно, что она не успела закричать. Если бы Москоу не забыл накануне выпить таблетку снотворного, никто вообще бы ничего не заметил. У каких-нибудь еще соседей есть информация?
Майло закрыл уши руками, потом повторил тот же жест с глазами и ртом.
— На самого Москоу ничего нет?
— Он безупречен. — Мой друг отодвинул тарелку. — Вытер нож о штанину? Это еще что за показуха?
— Возможно, так он выражает свое презрение, — предположил я.
— Эти артериальные раны… Парень обязательно оставил бы следы в машине.
— Ну явные пятна он вычистил, а остальное сделала компания, так что наш убийца спокойно сидит дома.
— Мне кажется разумной твоя версия о жесте презрения. Возможно, тут присутствует и ярость. Вопрос в том, что такого сделала престарелая учительница, чтобы возбудить в нем все это?
— У людей есть тайны.
— Ну, пока ничего не объявилось. Домик аккуратный, чистый, бабушкин. — Он снова придвинул тарелку и принялся есть.
Я сказал:
— Горячая ярость и холодное планирование. Кто знает, может, он не был уж так аккуратен в последний раз.
— Что ты имеешь в виду?
— Пятно в «бентли».
— Но с «бентли» не связано никакое убийство, Алекс. Я не готов объединить эти два дела.
