— Хорошо, — кивнул. — Но с чего ты взял, что Тея будет со мной разговаривать, а не пошлёт куда подальше в своей излюбленной манере?
— Она не пошлёт, будь уверен. А я помогу ей не послать! — и заговорщицки мне подмигнул, заставив прыснуть от смеха.
— Знаешь, по-моему, вы взаимное удовольствие получаете от ругани друг на друга!
— Возможно, — не стал он отрицать. — Может, мне экстрима не хватает в жизни?
— И поэтому ты не позволяешь Тее курить, хотя запах её сигарет тебе нравиться? — прежде чем подумал, выдал я. Ан кинул на меня какой-то странный взгляд.
— С чего ты взял, что этот запах мне нравиться? — спросил он, откидываясь на стуле и принимая расслабленную позу.
Я рассмеялся:
— Ан, я знаю тебя не первый год. И все эти примочки на меня не действуют. И я отлично вижу, как в редкие моменты ты с наслаждением вдыхаешь дым, пускаемый демоницей тебе в лицо.
— Какой ты наблюдательный, — беззлобно усмехнулся он. — Но дело не только в этом.
— Ага. В гордости, нет? — окончательно развеселившись, спросил я. — По-моему, только это не позволяет тебе признать, что демоница тебе нравиться со всеми её заскоками, грубыми фразочками и сигаретами.
Ан задумчиво меня осмотрел, а потом открыто улыбнулся:
— Я не буду отрицать, что в ней что-то есть. Что-то необъяснимое, что тянет, но от этого я не стал больше любить то, что в моём присутствии курят.
— Нда… — мне осталось только покачать головой.
Кто их этих ангелов разберёт!
Тея
— И как у тебя идут дела? — спросил Редж, упёршись локтями в стол и положив подбородок на сцепленные руки.
Я отпила вина из бокала, подозреваю, хрустального, и осмотрела вампира с головы до… до пояса — то, что было видно. Мы сидели за небольшим столиком в приятно обставленной комнате в особняке, что принадлежал его родителям. Вампир сидел напротив меня, одетый в тёмно-бардовые, почти чёрные брюки и кроваво-красную рубашку, что свободно спадала по его фигуре, но при этом не скрывала ни широких плеч, ни просто королевской осанки, ни изящности его движений. Волосы из хвоста были перекинуты вперёд и теперь белым снегом падали вниз по ткани рубашки. Лицо оставалось серьёзным, бесстрастным, но радужка глаз чуть подрагивала, сжимаясь и расширяясь, а в самих глазах на глубине зрачков плясали искорки веселья. Хищник, и этим всё сказано. А я добыча… хотя пока не добыча, а всего лишь цель.
— Хорошо, если не брать в расчёт некоторые детали, — наконец, ответила, смакуя во рту великолепное вино.
