Пискнул мобильник Донны. Сообщение от ее нового парня. Рубен взглянул на текст из-за плеча дочери и ухмыльнулся. «ТЫ ОК Я ОК 3. 45 БДЖ». Понадобилось всего тринадцать букв с цифрами, пять пробелов и одна точка, чтобы выразить беспокойство за свою вторую половинку, рассказать о себе и назначить свидание после школы в кофейне Бенджамина Джона.
— А как же романтика? — пробормотал Рубен.
— Не будь таким занудой, пап. Мы просто выпьем кофе и поболтаем о музыке. Зачем генерить лишнее?
— Это ты так говоришь, дорогая. А как же…
— Что это там? — перебила Донна.
— Где?
Донна показала на кусочек ткани, торчащий из-под письменного стола Рубена.
— Вон.
Рубен стоял как зачарованный, пока дочь вытаскивала из-под стола нечто, завернутое в материю. Добычу она передала отцу.
— Похоже на один из тех твоих свитков. Наверное, из кувшина.
Рубена трясло во второй раз за утро.
— Неужели? Не будем торопиться: может, имитация, раз кувшин поддельный? Только зачем так стараться, чтобы спрятать манускрипт?
Действительно, зачем?
Обычная тряпица. Желтовато-белая фабричная ткань, в нее завернут свиток, очень похожий на древний манускрипт.
Рубен нашел белые хлопчатобумажные перчатки, в которых проявлял фотографии, и медленно снял материю.
Находку положил на кухонный стол и расправил. Свиток оказался небольшим, около метра в длину и двадцать три сантиметра в ширину.
Рубен явно нервничал.
— Убери кофе, не дай бог, прольем на что-то ценное.
— Ага. Какая-то арабская семья взяла и отдала тебе настоящий мертвый свиток.
Донна нарочно называла свитки мертвыми — как и ее мать, чтобы поддразнить отца. Рубен научился не глотать наживку.
Кажется, пергамент. Возможно, отбитая козья или баранья кожа, наподобие современной замши, которой чистят салоны автомобилей. По краям — стежка из тонких полосок, хотя этот способ защиты себя не оправдал — края осыпались и кое-где почернели от времени.
Скорее всего, документ тщательно свернули между внутренними и внешними стенками кувшина, а ткань прочно удерживала его на месте. Судя по громкому хлопку, который слышал Рубен, пергамент находился в частичном вакууме. Кто-то вытянул воздух из сосуда при помощи крошечной трубочки и насоса, прежде чем залепить отверстие. Этим объяснялось хорошее состояние пергамента и небольшой дефект, который Рубен обнаружил на кувшине сбоку.
Он никогда не имел дела с древними рукописями, но знал, что обертка, хоть и явно современная, может намекнуть на происхождение и особенности находки. Рубен отвернул материю, и появились письмена. Черные чернила на угольной основе кое-где сливались с темными пятнами на сухом тонком пергаменте.
