Общей эрудицией новый сотрудник госдепартамента явно не был перегружен — ворсингтонская, а потом мичиганская школы, до колледжа он так и не добрался. Зато предприимчивости и упорства у него было в избытке. Обладал он и трезвостью мышления, достаточной, чтобы понимать — человек, не располагающий влиятельными связями и не могущий рассчитывать на внушительное наследство, обретет жизненный успех только в одном случае: если сильные мира сего твердо уверуют в то, что он им полезен и нужен.
После школы Герберт, твердо решивший самостоятельно выбиться в люди, какое-то время проработал телеграфистом в центре округа, а вскоре навсегда покинул родную Индиану и отправился в столицу Соединенных Штатов. Еще год ушел на службу в частной телеграфной компании, повышение квалификации, завязывание нужных знакомств. А в канун 1913 года последовало, наконец, назначение на государственную службу.
Представьте себе здание, построенное еще в эпоху королевы Виктории, старое и неудобное, которое расположено напротив Белого дома. Его окна выходят прямо на теннисные корты резиденции американских президентов. Чиновники, обосновавшиеся в этом особняке, могут наблюдать за одетыми в белое парами на кортах, угадывая на расстоянии, кто же из представителей именитых семейств Америки гостит у президента в этот раз.
А еще чиновники очень любят приходить в шифровальную комнату госдепартамента, занимающую высокое и весьма просторное помещение на первом этаже особняка. Аромат постоянно завариваемого кофе смешивается здесь с запахом крепких виргинских сигар, пулеметами трещат машинки, утяжеленные, особой конструкции, позволяющей получать до пятнадцати копий перепечатываемых материалов. Наружные двери шифровальной комнаты всегда закрыты, но здесь почти беспрерывно сменяются сотрудники разных дипломатических служб, они обмениваются новостями, зубоскалят, сплетничают.
Уставленная длиннейшими рабочими столами — в центре два для шифровальщиков, вдоль западной стены — один для телеграфистов, с огромным сейфом, где хранились кодовые книги, и бесконечным множеством простых железных ящиков, набитых копиями старых телеграмм, шифровальная госдепартамента не отвечала требованиям даже минимального комфорта. Но поскольку атмосфера здесь была почти всегда достаточно непринужденная, тут образовалось нечто вроде служебного клуба.
Разумеется, все это шло вразрез с элементарными правилами соблюдения секретности.
Шеф шифровальной службы Дэвид Сэлмон, лично отвечавший за безопасность шифров и кодов, был убежден в безукоризненном функционировании вверенного ему отдела. Из этого приятного заблуждения его вывел не кто иной, как вновь принятый телеграфист. Причем довольно скоро после своего зачисления на службу.
