Александр Потемкин — сложная, неспокойная личность. Он автор нескольких книг художественной прозы, его повести и романы "Стол", "Я", "Изгой", "Мания" и другие были прочитаны самыми разными критиками. А талантливые научные монографии "Виртуальная экономика", "Элитная экономика" и недавно вышедшая "Бюрократическая экономика" представляют его как крупного ученого-экономиста, облеченного докторской степенью (ведущий сотрудник Института экономики РАН, преподаватель экономического факультета МГУ). Он — увлеченный и грамотный предприниматель. Такая успешность, такая концентрация "витальных сил" в одном человеке отчасти мистифицировали его фигуру — журналисты и пишущая публика словно заранее не верят в его бескорыстное отношение к литературе, а тем более в его нежелание вообще устраивать себе или своим книгам пиар. Современный служитель культуры не готов считать, что состоятельный человек, имеющий не одну "потемкинскую деревню", думает и о чем-то существенно другом, кроме фондовых, валютных и кредитных рынков. Рядом с Потемкиным находиться в некотором смысле опасно — можешь тут же быть заподозрен бдительными "служителями муз" в самой что ни на есть банальной продажности… Ведь если он "может все купить", то почему бы не считать, что и читателя, и критика он себе покупает, и даже сотни зрителей для собственного творческого вечера он тоже "купил"! Увы, современный интеллигент не столь бескорыстен, чтобы верить в чистый интерес других. И все же… Беседа, которую ведет наш корреспондент с Александром Потёмкиным, имеет полное основание претендовать на внимание читающей публики. Александр Петрович говорит о том, что волнует очень многих людей в России. Тех людей, которым очень не хотелось бы, чтобы культура стала навсегда "прибежищем негодяев", вслед за когда-то оболганным патриотизмом. Патриотизм отчасти реабилитировали. А вот с культурой все обстоит сложнее.
От редакции
Владимир Бондаренко. Александр Петрович! Вас не смущает выражение "потемкинская деревня", которое часто упоминают в связи с вашей фамилией. Ведь нынче все плохо друг друга слышат.
Александр Потёмкин. Совсем нет: свои "деревни" я ставлю крепко. Миф о "потемкинских деревнях" — яркий образец человеческой внушаемости. Многие знают, что светлейший князь якобы вводил в заблуждение императрицу Екатерину, выстраивая деревни-декорации, выгоняя одно и то же "стадо тучное коров" вдоль пути ее следования на юг. Но многие ли сегодня помнят, что он построил сильный черноморский флот России, укреплял южные города, являлся отменным стратегом и полководцем? Впрочем, что говорить о веке ХVIII, когда на недавнем телевизионном ток-шоу студенты-искусствоведы не могли ответить на вопрос: "Почему Третьяковская галерея называется именно так?" В первом случае мы видим сознательную мифологизацию собственной истории, во втором — увы, бессознательную антикультурность, которая вполне комфортно себя чувствует в своем невежестве. Так создается прецедент — можно совершенно открыто и, я бы сказал, "законно" не знать, не помнить и не желать знать. Я даже не уличаю тех столичных студентов, скорее, все это я понимаю как трагедию современной культурной ситуации в России. Хотя вот так, запросто, вряд ли вам и в Германии студенты ответят на вопрос, кто такой Гессе или кто написал "Волшебную гору", уж не говоря о Максе Штирнере, которого даже редкие букинисты немецких городов лишь смутно помнят, а он был в высшей степени характерным умом европейской цивилизации.
