Почему-то эти картины замелькали перед его глазами, более того, у него появилась уверенность, что все именно так и происходило. Маникюр на пальце был излишне красным, почти как на пожарной машине, а кроме того, лак был несвеж. На нем можно было различить царапинки, кое-где уже отвалились чешуйки. Увидел Ваня еще одну подробность – и под маникюром было что почистить, там была не только запекшаяся кровь, но и, простите, грязь.
– Виноват, – пробормотал Ваня смущенно, извиняясь перед хозяйкой за свою наблюдательность.
Снова завернув палец в газету, Ваня втянул ноги внутрь коробки, закрыл вход картонными створками и улегся до утра. Размазанное по небу солнце уже село и свалка погрузилась в темноту. Кое-где еще мелькали искорки тлеющих отбросов, но света они не давали. Только фары проносящихся по трассе машин позволяли ориентироваться в этой кромешной темноте.
Проснулся Ваня в хорошем расположении духа, прошелся между березок, чтобы размять затекшие ноги, разжег небольшой костерок. Насадив на прутик найденные накануне сосиски, он обжарил их и с удовольствием позавтракал.
Машина, которая вчера привезла мусор с пальцем, появилась уже после обеда.
– Привет, – сказал Ваня, подходя к водителю. – Помнишь меня?
– Старик, ты чего? Вчера же встречались! Я еще пожелал тебе счастливых поисков и находок… Нашел чего счастливого?
– Нашел, – кивнул Ваня. – Ты это… Помнишь, откуда вчера привез свое добро?
– А я всегда привожу с улицы Пржевальского… А что?
– И номер дома помнишь?
– Номер? Подожди, дай подумать… Значит, так… Вчера я заправился, потом мент пристал, потом я зацепил машину какого-то придурка… Вспомнил! Это был двадцать четвертый дом… Точно! Двадцать четвертый. Но, знаешь, там большой двор, потому что три дома под одним номером… Корпус один, корпус два, корпус три… Врубился?
– Да, вроде…
– Неужто нашел чего?
– Письмо забавное, – слукавил Ваня. – Хочу найти, кто писал.
– Тогда надо с почты начинать, – посоветовал водитель.
– Ты это… Может, подбросишь?
– Что, прямо сейчас?
– Мои сборы недолги, – Ваня махнул в сторону своей коробки.
– Заплатишь?
– Бутылка водки … Непочатая.
– Хорошая водка? – с настороженностью спросил водитель.
– Гжелка… Кристальская… Поллитровка.
– Годится. Поехали.
Двадцать четвертых домов действительно оказалось три. Расположенные буквой "П" они замыкали большой двор с детским садом, школой и заброшенной хоккейной площадкой. Дома были девятиэтажные, блочные и какие-то непривлекательные – с ржавыми потеками, которые тянулись от железных прутьев балконов, кое-где застекленных, с развешанным для просушки бельем и сваленным на них хламом…
