И если ты способен всё, что стало
Тебе привычным, выложить на стол,
Всё проиграть и всё начать сначала.
Не пожалев того, что приобрёл…
Автор, видимо, и сам не раз выкладывал на стол всё, что можно проиграть, хоть и пробует показаться читателю героем, стоящим над игрой, над ситуацией. Впрочем, это тоже игра. И повествование в двух книгах — это тоже игра и с собой, и с читателем, и со своими издателями. Иногда он и сам себя оберегает от игры, проветривая свои "серые клеточки", уходя от бесплодных грез. Герой книг предстает перед нами в разных состояниях: в эйфории выигрыша, в усталом равнодушии после бессонной проигранной ночи, в надеждах и разочарованиях, в самом процессе игры. Иногда он сам говорит себе: "Когда я увлечен своей работой, игра теряет притягательную силу и становится второстепенной. Клин вышибают клином. Делу — время, потехе — час…"
Но бывает, что клин игры вышибает клин работы. И приходит великая иллюзия освобождения от всего лишнего, кроме игры. Ведь в игре и не болеют, никаких тебе инфарктов и приступов, ни одной "Скорой помощи". Даже проигравшие — молодеют. Может, это тоже — самооправдание игрока…
В каком-то смысле перед нами ещё одна исповедь и заповедь игрока. Продолжение русской литературной традиции. На автора играют и вкрапленные в текст книги блестяще выполненные художественные иллюстрации великих мастеров живописи. Тоже посвятивших немало полотен процессу игры. Тут и Павел Федотов "Игроки", и Караваджо " Шулеры", Поль Сезанн "Игроки в карты" и Виктор Васнецов "Преферанс". Тут и прекрасно сделанные фотографии атрибутов игры. Эти книги сами по себе — паузы между игрой. Паузы и для автора, и для читателя.
Я бы сравнил эти тексты с книгой Венедикта Ерофеева "Москва—Петушки". И там, и здесь истинный любитель — выпивки ли, игры ли — исповедально раскрывается перед читателем и переживает вновь сам процесс, и ищет себе высших оправданий, не понимая даже, что читателю оправдания ни к чему, автор оправдывается перед собой. Любопытно, как автор игровых книг выстраивает систему счастливых и несчастливых примет; насколько я понимаю, нет более суеверных людей, нежели игроки. "Надо знать свои дни. В Африке, например, когда дует сирокко, растет кривая преступлений и несчастных случаев. Игра и ветер, игра и погода взаимосвязаны… Бывают дни, когда всё как бы незнакомо, и лучше никуда не выходить из дома…" Это уже почти стихи.
