- Замечаете вы, - тихо говорила девушка, - как быстро люди знакомятся? Все ищут друзей, находят их, все становятся доверчивее, смелее.
Её слова точно улыбались. Не решаясь посмотреть в лицо Ольги, Климков следил за её тенью на стене и рисовал на тени голубые глаза, небольшой рот с бледными губами, лицо, немного усталое, мягкое и доброе.
"Сказать ей теперь, что всё это фокус, чтобы погубить её?" - спрашивал он сам себя.
И отвечал:
"Выгонит. Обругает и выгонит".
- Вы Зимина - столяра - не знаете? - вдруг спросил он.
- Нет. А что?
Евсей тяжко вздохнул.
- Так. Тоже - хороший человек.
"Если бы она знала столяра, - медленно соображал Климков, - я бы научил её - пусть спросит его обо мне. Тогда бы..."
Ему показалось, что стул опускается под ним и тошнота сейчас хлынет в горло. Он откашлялся, осмотрел комнату, бедную, маленькую. В окно смотрела луна, круглая, точно лицо Якова, огонь лампы казался досадно лишним.
"Погашу свет, встану перед ней на колени, обниму ноги и всё скажу. А она мне даст пинка?.."
Но это его не остановило. Он тяжело поднялся со стула, протянул руку к лампе, рука вяло опустилась, ноги вздрогнули, он покачнулся.
- Что вы? - спросила Ольга.
Желая ответить, Климков тихо завыл, встал на колени и начал хватать её платье дрожащими руками. Она упёрлась в лоб его горячей ладонью, другой рукой взяла за плечо, спрятала ноги под стул и строго заговорила:
- Нет, нет! А-ай, как это нехорошо... Я не могу... Ну, встаньте же!..
Теплота её тела будила в нём чувственное желание, и толчки рук её он воспринимал, как возбуждающие ласки...
"Не святая!" - мелькнуло у него в уме, и он начал обнимать колени девушки сильнее.
- Я говорю вам - встаньте! - крикнула она, уже не убеждая, а приказывая.
Он встал, не успев ничего сказать.
- Поймите, - бормотал он, разводя руками.
- Да, да, я понимаю... Боже мой! Всегда это на дороге! - воскликнула она и, посмотрев в лицо ему, сурово сказала: - Мне надоело это!
Она встала у окна, между нею и Евсеем стоял стол. Холодное недоумение обняло сердце Климкова, обидный стыд тихо жёг его.
- Вы ко мне не ходите... Пожалуйста...
Евсей взял шапку, накинул на плечи пальто и, согнувшись, ушёл.
Через несколько минут он сидел на лавке у ворот какого-то дома и бормотал, искусственно напрягаясь:
- Сволочь...
Припоминая позорные для женщины слова, он покрывал ими стройную высокую фигуру Ольги, желая испачкать грязью всю её, затемнить с ног до головы. Но ругательства не приставали к ней, и хотя Евсей упорно будил в себе злость, но чувствовал только обиду.
