- Что это вы?
"Это - от вина!" - мелькнуло в голове Евсея. Он встал на ноги, покачнулся и заговорил:
- Я спросил потому, что давно хотел сказать вашей сестре про вас...
Зимин тоже встал, лицо его сморщилось, пожелтело, он спокойно спросил:
- Что - сказать- про меня?
До слуха Евсея дошёл тихий шёпот Маши:
- Из-за чего они?
- Я знаю, - говорил Евсей, и ему казалось, что он поднялся с пола на воздух, качается в нём, лёгкий, как перо, и всё видит, всё замечает с удивительной ясностью, - что за вами следит агент охранного отделения...
Кухарка покачнулась на стуле, изумлённо и испуганно воскликнув:
- Ма-атвей?..
- Позволь! - сказал Зимин, успокоительно проведя рукой перед её лицом.
Потом он решительно и строго приказал:
- Вот что, молодой человек, - вам надо идти домой! И мне. Одевайтесь...
Евсей улыбался. Он всё ещё чувствовал себя пустым и лёгким, это было приятно. Он плохо помнил, как ушёл, но не забыл, что все молчали и никто не сказал ему - прощай...
На улице Зимин толкал его плечом в плечо и говорил негромко, отчётливым голосом:
- Прошу вас к сестре моей больше не ходить...
- Разве я вас обидел? - спросил Евсей.
- Вы кто такой?
- Я торгую...
- А откуда вам известно, что следят за мной?
- Знакомый сказал...
- Шпион?
- Да...
- А вы тоже шпион?
- Нет, - сказал Евсей.
Но, взглянув в лицо Зимина, бледное и худое, вспомнил глуховатый спокойный звук его голоса и без усилия поправился:
- Тоже...
Несколько шагов молчали.
- Ну, идите! - сказал Зимин, вдруг останавливаясь. Голос его прозвучал негромко, он странно потряс головой.
- Ступайте...
Евсей прислонился спиной к забору и смотрел на столяра, мигая глазами. Зимин тоже рассматривал его, покачивая правую руку.
- Ведь вот, - недоумённо сказал Евсей, - вам сказал правду, что за вами следят...
- Ну?
- А вы сердитесь...
Столяр наклонился к нему и облил Климкова волною шипящих слов.
- Да чёрт с вами, - я и без вас знаю, что следят, ну? Что, - дела плохо идут? Думал меня подкупить да из-за моей спины предавать людей? Эх ты, подлец!.. Или хотел совести своей милостыню подать? Иди ты к чёрту, иди, а то в рожу дам!
Евсей отвалился от забора и пошёл.
- Га-адина! - услышал он сзади себя брезгливый вздох.
Климков повернулся и первый раз в жизни обругал человека во всю силу своего голоса.
- Сам гадина! Сукин сын...
Столяр не ответил, и шагов его не было слышно. Где-то ехал извозчик, под полозьями саней взвизгивал снег, скрежетали камни.
