- Из охраны? - услыхал он негромкий, сиповатый голос. Спрашивал высокий рыжий мужик в грязном переднике, с метлой в руках.
- Да! - тихо сказал Евсей и в ту же секунду сообразил: "Не надо было сознаваться..."
- Опять - новый, - заметил дворник. - Всё за Курносовым ходите?
- Да...
- Так. Скажи там начальству - утром сегодня к нему гость приехал с вокзала, с чемоданами, - три чемодана. Не прописывали ещё в полиции - срок имеют сутки. Маленький такой, красивый, с усиками...
Дворник замолчал, несколько раз погладил метлой тротуар, забрызгал грязью сапоги и брюки Евсею, остановился и заметил:
- Тебя тут видно. Они тоже не дураки, вашего брата замечают. Ты встал бы в воротах, что ли...
Евсей послушно отошёл к воротам... И вдруг, на другой стороне улицы, увидал Якова Зарубина. С тростью в руке, в новом пальто и в перчатках, Яков, сдвинув набок чёрный котелок, шёл по тротуару и улыбался, играя глазами, точно уличная девица, уверенная в своей красоте...
- Здравствуй! - сказал он, оглядываясь. - Я тебя сменить пришёл... Иди в трактир Сомова на Лебяжью улицу, спроси там Николая Павлова...
- Ты разве тоже в охране? - спросил Евсей.
- На десять дней раньше тебя поступил... а что?
Евсей посмотрел в его сияющее чёрное личико.
- Это ты про меня рассказал?
- А Дудку - ты выдал?
Подумав, Евсей хмуро ответил:
- Я - после тебя. Я только тебе сказал...
- А Дудка - только тебе, - у!
Яков засмеялся, толкнул Климкова в плечо.
- Иди скорее, курица варёная!
И, помахивая тросточкой, пошёл рядом с ним.
- Это должность хорошая, это я - понимаю! Жить можно барином - гуляй, посматривай. Вот видишь костюмчик?
Скоро он простился с Евсеем и быстро пошёл назад, Климков неприязненно посмотрел вслед ему и задумался. Он считал Якова человеком пустым, ставил его ниже себя, и было обидно видеть Зарубина щегольски одетым, довольным.
"Донёс на меня. Если я рассказал про Дудку, так я - со страха. А он зачем?"
И, угрожая Якову, он мысленно воскликнул:
"Погоди! Еще увидим, кто лучше!.."
Когда он спросил в трактире Николая Ивановича, ему указали лестницу наверх; войдя по ней, он остановился перед дверью и услыхал голос Петра.
- Карт в игре - пятьдесят две... В городе, в моём участке, тысячи людей, и я знаю из них несколько сотен. Знаю, кто с кем живёт, кто где служит. А ведь люди меняются - карты всегда одни и те же...
Кроме Петра и Саши, в комнате был ещё третий человек. Высокий, стройный, он стоял у окна, читая газету, и не пошевелился, когда вошёл Евсей.
