Таким образом, людоеды иногда погибали в наказание за свои преступления — многие же, несомненно, избежали наказания — но, во всяком случае, они умирали не от того, что ели. Чего не скажешь о тех несчастных, которые, по щепетильности или по бессилию, воздерживались от человеческой плоти и прибегали к опасным эрзац-продуктам. Чтобы увеличить объем муки или отрубей, к ним старались что-нибудь подмешать, например белую глину, разновидность каолина, и тогда голод сменялся отравлением желудочно-кишечного тракта. Бледные и исхудалые лица, вздутые животы, голос «тонкий, похожий на короткие крики умирающей птицы», груды трупов, которые уже не было сил хоронить по одному и которые накапливали «до пяти сотен и более» и затем сваливали, нагими или почти нагими, в огромные общие ямы…
Можно возразить, что Рауль Глабер мог описать лишь то, что происходило в Бургундии… Откроем же «Чудеса святого Бенедикта», написанные Андре из Флёри[46]. Он предоставит нам свидетельство о событиях в Орлеане, где, как мы уже упоминали, в 1032 году происходили разрушительные бури. Мы прочтем, что и здесь голод длился три года. Здесь также имели место людоедство, тяжелые физические недуги, невероятно высокая смертность. Впрочем, монахи, жившие в монастыре святого Бенедикта, а также в Клюни, похоже, смогли довольно безболезненно выжить. Конечно, необходимость из-за нехватки рыбы и, видимо, овощей есть в Святую Пятницу ослиную требуху и конину произвела незабываемое впечатление на благочестивого Андре. Разумеется, ему было тяжело оттого, что пришлось даже в день Страстей Христовых нарушить закон воздержания. Однако если учесть, что огромному числу людей вообще было нечего есть…
Истощение было в те времена не единственной причиной преждевременной смерти. Даже если не упоминать о таком само собой разумеющемся факторе, как отдельные болезни, которые не умели лечить, то нельзя не вспомнить о том, что к ним присоединялись эпидемии. В 956 году в Германии и Франции свирепствовала чума. После смерти в 994 году аббата Клюни святого Майеля летописцы описали новую болезнь: «скрытый огонь», который охватывал сперва один член тела, затем постепенно овладевал всем телом и в одну ночь пожирал пораженного им человека. Адемар из Шабанна был свидетелем того, как мор свирепствовал в Лимузене в 997 году. Он называл его «огненной болезнью» и писал, что «невидимый огонь пожрал тела бесчисленного множества мужчин и женщин». Судя по всему, Бургундию поразила та же болезнь, а близость дат описаний позволяет предположить, что речь идет об одной и той же эпидемии, которая, следовательно, пронеслась по всей Франции с востока на запад. Этот «огонь», который вновь вспыхнул в 1043 году в областях между Сеной и Луарой и по меньшей мере еще на севере Аквитании, а затем неоднократно возвращался в течение всего Средневековья, назвали «огнем святого Антония». По всей видимости, его можно отождествить с заболеванием, которое сейчас называют «эрготизмом»
