— Дом, видно, новый, — сказал он. — Надо полагать, внизу есть подвалы?
Ридли просиял от гордости.
— Да, там вино, сушеное мясо, фрукты. Я многому научился за время путешествий. Утром все вам покажу. Другая хозяйка старалась бы похвастаться, только не Сесилия. По правде говоря, еще вчера вечером я жаловался на нее Уиллу. Он начал ее защищать, утверждая, что она добродетельна, раз предпочитает простоту. Но разве большой грех радоваться тому, что посылает тебе Господь? Сколько тканей я купил для нее, сколько драгоценностей, серебра… Видите, как она выставляет посуду — словно на продажу а не для того, чтобы ею пользоваться. — Ридли покачал головой. — Я знаю, что вы подумали: должно быть, она из простых. Ничуть не бывало! Она племянница епископа и дочь рыцаря.
Оуэн предпочел не высказываться по этому поводу.
— Вы не станете возражать, если я задам вам еще несколько вопросов?
— Зависит от того, что за вопросы.
— Только насчет вашего дела, ничего личного.
Ридли пожал плечами.
— Каковы были ваши деловые отношения с Уиллом Краунсом? Кто еще был посвящен в ваши дела?
Хозяин дома, видимо, счел эти вопросы резонными.
— Когда Джон Голдбеттер решил, что я принесу ему больше пользы в Лондоне и Кале, чем в Йорке и Халле, я начал подыскивать молодого человека, хоть сколько-нибудь сведущего в торговле шерстью, и нашел Уилла Краунса. Отец его жены, Джозеф Стивенсон, состоял в одной из гильдий Йорка и обучал Уилла ремеслу, но, потеряв на одной сделке крупную сумму, он был только рад порекомендовать своего зятя.
— Вы уверены, что Стивенсон с легким сердцем отказался от хорошего работника?
Ридли удивился, но потом кивнул.
— Понятно. Вас интересует, не имеет ли Стивенсон какое-то отношение к смерти своего зятя? Исключено. Стивенсона давно нет в живых. Во время чумы погибла почти вся семья. Словно кто-то их сглазил. Впрочем, у меня с ними всегда были хорошие отношения.
— Значит, Краунс отстаивал ваши интересы в Йорке и Халле?
— Интересы Голдбеттера, если быть точным. Мы все работаем на Голдбеттера.
Оуэн обвел рукой вокруг себя.
— Вы отлично преуспели.
Ридли кивнул.
— Я всегда оставался верен ему, и в хорошие времена, и в тяжелые. Голдбеттер мне доверяет.
— А как он относился к Краунсу?
Ридли задумался.
— Не уверен, что они с Уиллом когда-нибудь встречались. Джона Голдбеттера устраивало, что я доволен этим работником.
— Краунс работал с кем-нибудь еще?
— С отдельными клерками. Из тех, что приходят и уходят.
