Поэтому Александр поднялся, приветливо кивнул и пододвинул незнакомой женщине кресло. Она заказала «Манхэттен», закинула ногу на ногу, прикурила сигарету и после того, как дышать стало почти нечем, спросила:
— Вы не возражаете?
На подобные вопросы Бродка отвечал просто: «Возражаю». Он ненавидел сигаретный дым и никогда не курил. Но этот случай казался особенным, и он, решив сделать исключение, дабы не прогнать зарождавшуюся симпатию, сказал:
— Пожалуйста!
Но прежде чем он это сделал, красавица взяла едва прикуренную сигарету, затушила ее в пепельнице и, глядя Бродке прямо в глаза, произнесла:
— Вы совершенно правы. Курение — полнейшая чушь. Честно говоря, я курю исключительно из смущения.
Так завязался приятный разговор, во время которого каждый пытался приподнять завесу над жизнью другого, и через час Бродка уже знал ее имя, профессию, семейное положение. Что касается возраста, то его можно было угадать: вероятно, ей было лет тридцать пять, не больше. О себе он рассказал столько же. Ее звали Нора Мольнар, она работала пиар-агентом в фирме, выпускающей спортивную одежду, и была разведена. Ее короткие каштановые волосы, которые она зачесывала на лоб, восхищали Бродку почти так же, как ее большая грудь и родинка на верхней губе. Короче говоря, встреча произвела на Бродку довольно сильное впечатление, и, когда выяснилось, что оба будут в отеле на следующий день, они договорились встретиться вечером в то же время и на том же месте.
В некоторой степени Нора походила на Жюльетт, но не внешне — у невысокой ростом Жюльетт были длинные черные волосы. Их схожесть касалась сердечности и открытости.
Даже во время работы с бывшим автогонщиком и авиапредпринимателем у Бродки не шла из головы неожиданная встреча, состоявшаяся прошлым вечером.
В условленное время, незадолго до того как пробило девять, Бродка вошел в бар отеля и заказал у бармена виски. Александр хотел было сесть за тот же стол, что и накануне, как вдруг в дальней части зала, у сине-зеленого гобелена с пышным ландшафтом, он увидел Нору, которую, правда, узнал с трудом.
Она пришла немного раньше, пояснила новая знакомая, так как у нее сорвалась деловая встреча. Но ее это нисколько не огорчило, поскольку она с нетерпением ждала сегодняшнего вечера.
Бродка с удивлением и восхищением смотрел на изменившуюся внешность Норы. Она была накрашена ярче, чем вчера. Ее каштановые волосы были уложены с помощью геля в необычную прическу наподобие шлема, прилегавшего к голове. Ее губы, вчера нежно-розовые, теперь вызывающе блестели ярко-алой помадой. А то, что вчера Нора скрывала под черным пиджаком — ее захватывающий дух бюст, — сегодня было подчеркнуто обтягивающей шелковой блузкой, которая, хотя и была застегнута на все пуговицы, ничего не скрывала.
