Мишка. А зовут – Никита.
Неля. Этот. (Помолчав.) Он опасный был, смеялся ласково. И такой иной раз добрый, веселый бывал, замечательные говорил слова – никогда таких не слышала. Только он их случайно произносил. Не задумываясь. Потому что для него я никто была: то ли есть, то ли нету. (Помолчала.) Не могла я рядом с его пренебрежительностью жить. Убежала куда подальше. (Вдруг вспыхнула.) Только не воображайте, что я молча от него терпела. Ну нет уж!… И от меня ему приходилось.
Мишка (улыбнулся). И как же… приходилось?
Неля. Сердила его в отместку. Выводила, в общем. Врала, что беременная. (Недоуменно.) Испугать хотела, что ли? Нет, все не то! Вот книжки про любовь читаешь – как там все правильно разложено, а в жизни не то – одна смута. Бедствие, в общем.
Мишка (задумчиво). Это есть. Но причитать не торопись. Если жив – тебе все доступно.
Неля. Утешаете меня?
Мишка. Ага. Себя заодно тоже.
Мишка берет гитару, поет тихонько. Неля чуть слышно вторит ему.
Приблизилось небо и молча стоит над рекою.
Зачем я простился и снова встречаюсь с тобою?
Не знаю, не знаю… Как ветер осенний не знает,
Зачем он опавшие листья с земли подымает,
Зачем он их ночью кладет на поля и откосы
И снова бросает на голые ветки березы…
Приблизилось небо и молча стоит за рекою.
Зачем я простился и снова встречаюсь с тобою…
Неля (прислушиваясь). Дождь стихает… (Огляделась.) А хорошо тут… у нас.
Мишка (продолжая играть). Отлично. Только вот какая беда, представь… Маша-то ушла от нас… Наверное. (Не сразу.) Ловейко ей там показался… Почему-то.
Неля (тихо). Узнали откуда?
Мишка. Добрые люди всюду есть.
Неля. Не верьте.
Мишка. А я поверил. (Помолчав.) Ладно. Ей виднее. А того, что у нас было с ней, никто у меня не отнимет. Это – шалишь… никто…
Неля (тихонько шепчет). Как же хорошо, как славно, что вы на свете со мною… Миша, дорогой, я так благодарна за это. Нет… Не сумею сказать.
Мишка продолжает играть на гитаре, он подобрал наконец «Вышел гусь погулять». Неля смотрит на него и всхлипывает – не то плачет, не то смеется.
Затемнение.
КАРТИНА ВОСЬМАЯ
Конец сентября. Москва. Вечерний час. В комнате Кая накрыт стол. Следы прошедшего ужина. Кай сидит в кресле, Терентий за столом что-то доедает, Никита беспокойно ходит по комнате.
Беседа носит ожесточенный характер.
Терентий. Эй, Лихачев, отдохни…
Никита. Хорошо, что не пошли в ресторан! Просто превосходно… Встречать свой день рождения в ресторане… Пошлость! (Каю.) Ты прекрасно все организовал, старичок… Сельдь иваси, картошка и водка… Сурово. Достойно человека. И полное отсутствие девиц! Новая нота. Еще раз доказывает, что мы вышли из младенческого возраста. Мы люди. Мы уже не те. Мы другие люди.
