- Это он играет, - сказала одна старуха.
- Не играет, а только жене мешает, - возразила вторая.
- Бренчит, понимаешь, вместо того, чтобы мелодию издавать, подтвердила третья.
И они стали опять молча вязать.
Теперь, после прогулки, Рихарду захотелось во что бы то ни стало рвануть к приятелям на реку Лиелупе и выйти в море на яхте. Обязательно в море. Под ноги ему катился мяч. Рихард разбежался и врезал по воротам из портфелей. Попал! Мальчишки иронически поскалили зубы, и игра пошла дальше.
- Как дела, старик? - окликнул Рихард Пачкина.
Тот пробежал мимо, в гущу боя. Рихард еще раз позвал.
- Чего? - строго спросил Пачкин.
- Подойди, говорю!
- Ну!
- Чего не заходишь?
Пачкин ногой остановил мяч.
- Чего же приходить? Мешать вам заниматься?
- Давно ты перешел на "вы"?
- Куда перешел? - не понял Пачкин и оглянулся на ребят, которые торопились играть. - У вас свои дела, у меня свои. Вы играете на рояле, а я палкой на заборе, только и делов!
Он поднял щепку и затрещал по планкам палисадника. Добежал до ворот из портфелей и, едва не сбив с ног проходившую старушку, ринулся к мячу.
- Сумасшедший какой-то! - пожилая женщина отстранилась к стене и посмотрела на Рихарда, ища сочувствия. - Псих ненормальный!..
Рихард ничего не ответил, прошел мимо.
Лариса оказалась дома.
- Смотри-ка, ты порозовел! А то был бледный, как смерть...
Она поцеловала его в щеку.
- Садись скорей, обедом накормлю. Соседи уехали, так что будем есть на кухне.
- У нас обед? Просто не верится. Знаешь, кто мне попался? Пачкин. Странный все-таки мальчишка! То льнет, то отключается...
- Сам ты еще мальчишка!
- А ты против?
- Не знаю. Что у вас общего? У тебя свои дела, у него свои... Между прочим, прислали счет за прокат роялей. Где денег возьмем?
- Завтра пойду грабить банк, - сказал Рихард.
Он доел картошку и ушел в комнату. Рояль его, будто сорвавшийся с цепи пес рявкнул так остервенело, что даже мальчишки на мостовой перестали играть и подняли головы к окнам на втором этаже. Сердитые аккорды посыпались один за другим.
Лариса на кухне мыла посуду и, услышав, пожала плечами. Этот прелюд Скрябина Рихард никогда не играл. Она быстро составила грязные тарелки в раковину, решив, что вымоет потом, вошла в комнату, намазала пальцы питательным кремом, помассировала руки, подождала, пока крем впитался, и села за рояль.
Каменные русалки под окнами наморщили носы: в нервный прелюд Скрябина вмешался мягкий вальс Шопена.
