Что к чему... | страница 30
В общем, я заснул только под утро. Батя разбудил меня, и вид у меня наверно был такой встрепанный, что он спросил:
– С кем это ты всю ночь воевал?
Я только махнул рукой.
– Случилось что-нибудь? – спросил батя за завтраком.
Хорошо, что у меня рот был набит и ничего не пришлось отвечать, – я только промычал что-то вроде «потом расскажу», надеясь, что он или забудет, или я что-нибудь придумаю.
Я шел в школу и все время думал, как я встречусь с Наташей, и на душе у меня было очень муторно. Но в школе на первом же уроке случилось такое, что я на время позабыл о своих бедах…
У нас была литература, и, как всегда, все были настроены очень радостно: мы любили этот предмет и учительницу, которая нам его преподавала. Она была совсем молоденькая – только два года назад окончила институт и сразу пришла к нам в школу. Звали ее Марией Ивановной, а мы между собой называли ее Капитанской дочкой.
Когда Капитанская дочка вошла в класс, мы все уже стояли за своими партами и дружно улыбались, но она не улыбнулась, как всегда, а глаза у нее были какие-то встревоженные и грустные. Она положила на стол свой портфель и отошла к окну, ничего не говоря. Она стояла у окна и смотрела на размокший сад, где в кучах осенних листьев суетились нахохленные воробьи. Она стояла так довольно долго, и мы тоже стояли за партами, ничего не понимая… Потом девчонки начали шептаться и кивать на Наташу. Наташа вышла из-за парты, тряхнула своей копной и подошла к Марии Ивановне.
– Мария Ивановна, вы нездоровы? – слегка запинаясь, спросила Наташа. – Мы посидим тихо и что-нибудь почитаем…
Мария Ивановна, не оборачиваясь, обняла Наташу за плечи, притянула к себе, и они обе постояли и посмотрели на воробьев. Потом Капитанская дочка повернулась к нам, глаза у нее блестели, но она уже улыбалась. Мы сразу сели, только слишком громко стучали крышками парт.
Ольга толкнула меня в бок и, сделав «ответственные» глаза, громким шепотом – тихо она говорить вообще не умела – сказала:
– У нее неприятности. Вот увидишь – это все Конь!
Я кивнул: Коня почти все не любили, неизвестно за что. Никому ничего плохого он не сделал, но вид у него был такой, что только и жди от него какой-нибудь неприятности…
Мария Ивановна уже стояла за своим столом.
– Садись, Наташа, – сказала она. – Да, Оля, у меня большие неприятности, но это не Константин Осипович… – Она помолчала, а потом встала и задумчиво сказала: – Я хочу вам прочитать – одно стихотворение Пушкина. Может, вы знаете его, но все-таки послушайте.
