К концу XIX столетия стало очевидно, что западное общество испытывает острую необходимость в новых, экзотических формах религии, стремясь дополнить или даже заменить ими традиционное христианство. Сведенборг показал один из возможных путей поиска, объединив религию и науку. Месмер и спиритуалисты продемонстрировали другой путь, распахнув двери в духовный мир. Интерес к восточным космологиям и оккультизму быстро возрастал, особенно в среде людей, стремившихся к радикальным политическим и социальным переменам. Но обществу требовались не только новые учения. Эпоха жаждала вдохновенных проповедников, и если те не находились, их место пытались занять политические деятели и писатели. Существовали, конечно, и влиятельные религиозные учителя, стоявшие вне традиционных церквей, — наподобие Принса, Харриса и Олифанта; однако они воплощали новые учения в жизнь лишь в незначительном масштабе. Впрочем, "Христианская наука" и мормоны доказали, что возможности создания новой массовой религии все-таки имеются и что, несмотря на весь мужской шовинизм тогдашней эпохи, Учителем и Пророком может стать и женщина. Оставалось только объявиться некоему индивидууму, который смог бы соединить личный авторитет Харриса и Принса и массовую притягательность учения Эдди с новым знанием, синтезирующим элементы всех радикальных альтернативных доктрин. Эра "западного гуру" уже могла начаться.
Не каждой фотографии можно доверять. Особенно если это фотопортрет XIX века, для которых позировали, стремясь соответствовать традиционным образам: неотразимый красавец, глава семейства, добродетельная жена… Однако фотография Елены Блаватской свидетельствует о ее характере: перед нами коренастая, тучная, уверенная в себе женщина, с сильными руками, двойным подбородком, непокорными волосами, решительно сжатым ртом и большими водянистыми глазами слегка навыкате. Кажется, будто она вот-вот сойдет с фотографии и бросится в атаку на очередного противника! Однако в ее лице различимы и следы пережитых тягот и испытаний. Это лицо настоящего закаленного бойца, много повидавшего в жизни.
Лицо Генри Олькотта с густой бородой и в очках, как положено добропорядочному отцу семейства викторианской эпохи, на первый взгляд кажется более загадочным. Правда, на некоторых портретах Олькотт выглядит глуповато, но в этом, возможно, повинен не он сам, а фотограф. На одной фотографии, где он снялся вместе с Блаватской, она нетерпеливо подалась вперед, к камере, а он скромно держится позади. Поза его несколько неуверенна, взгляд устремлен куда-то внутрь себя. Рядом с Блаватской (и, возможно, по ее вине) Олькотт явно чувствует себя не в своей тарелке. Хотя он выше ее ростом, но кажется менее крепким по сравнению со своей напарницей, такой же широкой в плечах, как он. Худоба Олькотта заставляет предположить, что он вел более аскетический образ жизни (особенно если сравнить его подтянутую фигуру с широким торсом Блаватской).
