Подготовительные работы провели в очень сжатые сроки, и 1-го мая 1921 г. началось воздушное движение. В этот день с Ходынского аэродрома Москвы в 8 час. 7 мин. стартовал корабль №5"*"t которым командовал Алексей Туманский, впоследствии известный советский летчик. На борту находился пассажир - фельдъегерь В.Л. Плотников, сопровождавший 68 срочных секретных пакетов весом в полтора пуда (2). Почти одновременно из Харькова под командованием военного летчика Насонова также с грузом секретной почты вылетел корабль №2.
Следует отметить, что для нормативного обеспечения линии был впервые разработан целый ряд документов. Среди них особого внимания заслуживает инструкция для авиапассажиров. Очевидно, понимая, что путешествие на «Муромце» является делом в общем мало приятным, и у неискушенных гражданских лиц в полете могут возникнуть самые непредвиденные эмоции, авиаторы постарались максимально снизить активность своих гостей на борту. К традиционным сегодня -Не курить», «Не ходить по салону во время набора высоты и снижения» тогда добавлялся строжайший запрет «кричать, мешать экипажу нести свои обязанности, наступать ногами и хвататься руками за органы управления кораблем…» (3). С позиций сегодняшнего дня эта инструкция оставляла мало надежд на благополучный исход полета.
Практика подтвердила такой пессимизм. Бывший в те годы главным инспектором Воздушного Флота Н.Д. Антощенко вспоминал: «Самолеты шли на небольшой высоте. Их так болтало, что некоторые пассажиры не выдерживали, и на промежуточных станциях кто-либо из них исчезал, предпочитая наземный транспорт воздушному» (4).
Не выдерживали и изрядно потрепанные «Муромцы». Так, 27 июля на одном из кораблей через два часа после старта отказал 4-й мотор. Экипаж, возглавляемый Буробиным, совершил вынужденную посадку у станции Прохороека и до вечера своими силами устранил неисправность. Самолет вновь поднялся в воздух уже в сумерках. Однако через час очередной отказ двигателя заставил опять идти на вынужденную. На этот раз пришлось садиться в темноте на неизвестное поле, что привело к поломке шасси и «левого подмоторного плана» (5).
К началу осени подобные инциденты участились, Это пагубным образом отразилось на регулярности полетов, которые с конца сентября стали выполняться эпизодически. К этому времени на «Муромцах» было перевезено 60 пассажиров и около 400 пудов различных грузов (6).
В октябре самолеты осмотрела техническая комиссия. Ее выводы напоминали заключение консилиума врачей у постели смертельно больного. Корабль, находившийся в лучшем, -чем все остальные, состоянии» мог «дать не менее боевой службы 20-30 часов», Остальные самолеты требовали серьезного ремонта, после которого их ресурс можно было продлить всего лишь на 10-15 часов. (7)
