– Бодлер такой мрачный, правда? И очень грустный. Непонятно, как ему удавалось писать стихи, если он постоянно грустил. У него все так красиво, и так зловеще. Он саму красоту превращает в ужас. И тем не менее, он любил кошек, и вообще все хорошее. И еще он любил море.
Она неожиданно выпрямилась и, глядя на море, прочитала чистым и звонким голосом:
Homme libre, toujours tu cheriras la mer! La mer est ton miroir; tu contemples ton ame Dans le deroulement infini de sa lame, Et ton esprit n’est pas un gouffre moins amer…*
* Свободный человек, от века полюбил
Ты океан – двойник твоей души мятежной;
В разбеге вечном волн он, как и ты, безбрежный,
Всю бездну горьких дум чудесно отразил.
Отрывок из стихотворения Бодлера «Человек и море» в переводе Эллиса.
Она прочитала все четыре строфы «Человека и море», и Элюар оборвал свои рассуждения о роли поэта в политике и замолчал, с любопытством глядя на Кэролайн. Оливер сидел с отвисшей челюстью. «Маленькой мисс машинистке» все-таки удалось произвести на него впечатление.
– Ничего себе, – выдохнул он.
Кэролайн улыбнулась и снова легла на горячую гальку. Она прильнула ко мне и прошептала на ухо:
– А ты бы хотел, чтобы я была Бодлеровской женщиной, искушенной и утонченно порочной, с острыми зубками и жестокой душой? Тогда мы смогли бы жить вместе в усыпанной драгоценностями нищете. И мы не слишком печалились о нищете, пока у нас были бы драгоценности.
Мы снова поцеловались. Она была такой мягкой и влажной – я словно тонул в ином море.
– Знаешь, ты на меня плохо действуешь. Ты – как шоколадный торт, такой же вкусный и вредный, – прошептала она. – Когда мы с тобой поцеловались в парке… я в первый раз целовала мужчину. Но ты не мог меня видеть, и мне казалось, что так безопаснее.
Я ничего не ответил, и она продолжала:
– У меня странное чувство. Я как будто росла в аквариуме, а ты пришел и его разбил. Мама с папой так меня оберегали, пытались спасти меня от «того самого человека». И вдруг появляешься ты, и я вдруг понимаю, что ты совершенно не «тот человек». Тот должен быть правильным, а ты неправильный. И мне это нравится.
Мы еще долго лежали, обнявшись, а потом Нюш, Гала и Оливер захотели пройтись по пляжу, поискать интересные камушки и деревяшки, и сказали, что мы непременно должны пойти с ними. Мы бродили по пляжу достаточно долго и отошли далеко от пирса, так что он пропал из виду. Прежде чем возвращаться, мы сели передохнуть. Оливер был само обаяние. Он хотел получить членство в «Магическом круге» и рассказал о своей подготовке к вступительному экзамену, а потом показал несколько фокусов на Галиных картах таро. После этого он принялся вынимать камушки из ушей всех присутствующих. Заливаясь безумным смехом, он сказал Нюш:
