Кэролайн смотрела на меня с искренним беспокойством:
– Каспар! Что с тобой?!
– Видимо, перепил, – предположил Оливер, стоявший неподалеку, с другой группой людей.
– Я только что понял, что во вселенной есть логика, только она абсолютно бессмысленна. – Мой голос звучал как-то расплывчато и невнятно, но зато с чувством. – И только в сюрреализме есть истинный смысл.
Пока я выпадал из реальности, Поль спас мой бокал, который, что примечательно, не разбился. Теперь он отдал его мне. Я молча принял бокал и закурил сигарету. Прикрываясь табачным дымом, я с подозрением поглядывал на Элюара. Мне вдруг пришло в голову, что этот серьезный французский поэт с редеющими волосами и нервным, трясущимся рукопожатием, вполне вероятно, совсем не тот, за кого он себя выдает. Вовсе не исключено, что это создание в твидовом пиджаке и фланелевых брюках на самом деле искусно замаскированный портал в другую вселенную. Он, со своей стороны, смотрел на меня с равным подозрением.
Вновь появился Маккеллар.
– Эдит сказала «нет». Я думаю, она бы наверняка согласилась, если бы поблизости не было ее братьев.
Он посмотрел на свою рубашку, залитую красным вином.
– Но я быстро сообразил, – продолжил он, – что надо опрашивать людей, пьющих белое вино. Моника тоже сказала «нет». Гаскойн сказал, что его в это время не будет в стране. Поэт из Уэльса – не помню, как его звать – согласился, но сперва ему надо вылечится от триппера. Парень из Би-Би-Си сказал, что можно и поучаствовать, если мы это серьезно. Пен-роуз просто взбесился. Многие сделали вид, что вообще не понимают, о чем я толкую.
Элюары не знали, как отнестись к Маккеллару. Кэролайн с Нюш принялись обсуждать «Букинистический магазинчик № 1». Помнится, про себя я отметил, что Кэролайн на удивление хорошо говорит по-французски. Оливер Зорг и Дэвид Гаскойн присоединились теперь к нашей группе, и Поль с Дэвидом стали расспрашивать нас с Оливером о «Серапионовых братьях», в частности, их интересовало, как мы относимся к необходимости вывести движение сюрреалистического освобождения на новый, более масштабный уровень вплоть до политической революции. В ответ Оливер выдал им выдержки из проповеднических наставлений Неда: на самом деле, политики не существует. Политика – это фантазия, вымысел, форма группового психоза. Объяснение задним числом, почему произошло то или иное событие. И капитализм, и коммунизм – оба бессильны перед всемогущим Желанием. Слова Оливера явно обескуражили и встревожили Элюара, который до этого дня даже не слышал о «Серапионовых братьях».
