— Вот черти!
— Так что тебе просто надо снова забыть о существовании этой серьги, — предложила Тори.
Он вздохнул.
— Попробую найти ювелира, который сможет мне ее разрезать.
— Желаю удачи.
— Вот повезло, а?
— Знаешь, если ювелиру и удастся разрезать серьгу, когда он будет ее вынимать, ее острые края причинят тебе страшную боль.
— Если ты против, я не решусь на это.
— Извини, пожалуйста.
— Только вряд ли эту серьгу одобрят в тех кругах, где мне приходится бывать.
— Зато одобрят в других местах.
Он вопросительно посмотрел на нее.
— Я имею в виду туземные племена, — пояснила она. — А кроме того, если тебя пригласят, например, на маскарад, не надо думать о костюме — ты всегда можешь изобразить цыгана или пирата.
— Тори… — угрожающе начал он.
— Ну что такого, я просто стараюсь тебе помочь…
— Прошу тебя, не надо.
— Что ты расстраиваешься? Тебе она так идет!
Девон поморщился.
— Хватит издеваться, может, тебе лучше просто пристрелить меня — и всем моим несчастьям придет конец. — Он помрачнел.
Тори нежно обняла его.
— Да брось ты! Мне так с тобой хорошо!
— Ну, ладно, — усмехнулся Девон. — Хорошо, что я еще гожусь на что-то.
— Напрашиваешься на комплимент? Слишком явная наживка!
— Я и не скрываю этого, и как только найду верную приманку, то поймаю тебя, упрямица!
— Неожиданное высказывание для современного мужчины. Звучит как отказ от своих позиций.
— Разве я современный?
— Конечно. Современным мужчинам разрешается быть чувствительными, а женщинам — сильными. И в один прекрасный день это приведет к непредсказуемым результатам.
— Но ведь это будет нескоро?
— И сейчас уже многое перепуталось. Да ты и сам, наверное, это замечаешь.
— Я думал, что это только у меня.
— Да нет, мы все запутались и не можем выпутаться, — печально засмеялась Тори.
— Ну, если так, то можешь считать мое желание «поймать» тебя предательством по отношению к позициям современного мужчины. Но это не остановит моих планов. Я хочу стать необходимым для тебя, и я им стану. Вот так, цыганка.
— Тебе не придется слишком стараться, — честно призналась она и вдруг, что-то вспомнив, медленно сказала — Помнишь, ты назвал меня как-то по-другому — не цыганкой, а как-то еще?
Девон понимающе кивнул головой:
— Цыганкой. Только французским словом «гитана».
— Ты что, знаешь французский?
— Нет, не знаю.
— Откуда же тебе известно это слово?
— Ничего странного. — Улыбнулся Девон. — Поскольку мне было предназначено судьбой влюбиться в цыганку.
— Нет, кроме шуток. Откуда ты столько знаешь о цыганах?
