— Хорошо, не буду, даю честное слово. Как насчет завтрака?
— Да, кстати, как?
Он удивленно рассмеялся:
— Неужели это доверяется мне?
— Но ты же знаешь, что даже в лучшие для меня часы дня я терпеть не могу готовить. А тем более в утренние часы. Не ожидай невозможного, мой дорогой.
Девон был по-мужски решителен:
— Тогда я принимаюсь за дело.
— Да-да, пожалуйста.
Девона развеселил этот разговор, и он с энтузиазмом принялся вытаскивать продукты из холодильника.
— Кстати, — вдруг повернулся он к ней, — раз уж ты проснулась…
— Я только пытаюсь это сделать.
— Так вот, я подумал, что непременно должен предложить тебе выйти за меня. Особенно потому, что я скомпрометировал тебя, проведя ночь в твоем доме, и все такое…
Хотя Тори знала, что Девон просто учится делать предложения, у нее отчего-то яростно забилось сердце, и она сердито старалась унять его. Через некоторое время ей это удалось.
— Может быть, в другой жизни, — спокойно ответила она.
Разбивая в миску яйца, Девон снова рассмеялся:
— Хорошо, что я не самолюбив, — рассудительно заметил он.
Тори налила себе вторую чашку кофе, потом подала чашку и ему, сухо сказав при этом:
— Кроме всего прочего, я бы никогда не вышла замуж за того, кто бывает так неприлично бодр по утрам.
— Значит ли это, что, если я научусь поздно вставать, ты дашь мне согласие?
Тори ответила поговоркой:
— Старого пса не переучишь.
— Так, по-твоему, это я — старый пес?
— Из поговорки слова не выкинешь.
Когда Тори поставила кофейник на стол, Девон схватил ее за руку, притянул к себе и, запрокинув ее голову, поцеловал.
— Ты могла бы меня переучить, — прошептал он.
— Ой, кажется, бекон горит, — с трудом проговорила она, не разнимая своих рук, обвивавших его шею.
Девон улыбнулся, и его рука скользнула вниз, коротко похлопав ее по округлому заду.
— Ну хорошо, иди, цыганка.
Он отпустил ее. Тори, пройдя через всю комнату, взяла свой кофе и сердито, напряженно переводя дыхание, проговорила:
— Это не по-джентльменски.
Девон и не думал раскаиваться.
— Все хорошо, дорогая моя упрямица, все хорошо.
Где-то в глубине души Тори надеялась, что поведение Девона не слишком изменится после этой ночи, когда он дал волю чувствам. Однако вскоре ей пришлось убедиться, что это не так.
Во-первых, тот проницательный взгляд, который она раньше изредка ловила на себе, теперь почти постоянно тревожил ее, а огонь в его зеленых глазах все чаще заставлял ощущать беспокойство. Во-вторых, исчезло удивлявшее ее в начале их знакомства нежелание касаться своих проблем. Наконец, он то и дело старался дотронуться до нее — хотя эти прикосновения и могли показаться случайными.
