— Я Александр Иванов — Вы это тоже уже знаете. А с чего начать?
— Начните с того, как познакомились с Ларисой?
— Через Есина… Валерку, — сбивчиво начал говорить Иванов. — Вы такого знаете?
Юля, не отрывая от гостя глаз, чуть заметно кивнула.
— А с ним мы познакомились три года назад в госпитале…
— Вы служили в армии? — Казалось, что этот открывшийся факт заставил Юлю присмотреться к гостю внимательнее.
— Да, я офицер запаса. Пенсионер, — зачем-то уточнил Иванов.
— Такой молодой? — удивилась Юля.
— Я списан по ранению. — Иванов решил не говорить о контузии.
— И где Вас ранило?
— В Чечне. В девяносто пятом. Я был лётчиком…
— Вы лётчик? — неожиданно громко перебила Юля. На её лице не осталось и тени от улыбки. Она испытывающим взглядом смотрела в глаза, и Иванов ощутил, как этот взгляд пронизывает его до самых пяток. Ему с трудом удалось выдержать его. Затем, видимо, смутившись своей несдержанности, женщина опустила длинные ресницы. Повисла напряжённая пауза, которую нужно было чем-то заполнять. Иванов, вначале растерявшийся от такой бурной реакции, тихо произнёс:
— Был… Вертолётчиком. Но отвоевался…
— И где Вам пришлось воевать? — тоже тихо поинтересовалась Юля, поднимая красивые глаза.
— Афган, Чечня…
— Значит, Вы были и в Афганистане… — и, немного помолчав, спросила: — А в каком году?
— В восемьдесят седьмом. — Иванов понял, что эта женщина спрашивает его не из простого любопытства. Эта тема близка ей и почему-то волнует её.
— А кем Вы служили? — в мягком и располагающем голосе Юли послышались интонации опытной учительницы, которая может вести разговор с целой аудиторией в нужном ей русле. Иванов почувствовал, что за внешней грацией и красотой скрывается сильная волевая личность. Внимательно посмотрев на собеседницу и немного помолчав, он произнёс:
— В Афганистане я летал штурманом звена на вертолётах «Ми-8» — может, знаете?
— Знаю, — голос её зазвучал ниже. — Мой брат летал на таких. и погиб… в Афганистане.
Вот оно что! Скольких друзей и однокашников забрала та война, скольких хороших ребят вырвала из сердца! Сколько горя и скорби… Но прошло больше десяти лет. И после той первой войны была ещё и другая, более жестокая — чеченская война, принёсшая новое горе не в одну российскую семью. Но вот сейчас Иванов почувствовал, будто снова пахнул в висок жаркий ветер «Афганец» и знакомо сдавило грудь острое чувство невосполнимой потери не вернувшегося с боевого задания друга. А эта малознакомая женщина — сестра погибшего побратима — лётчика и товарища по оружию, вдруг сейчас в одно мгновение стала такой родной и близкой, что Иванову захотелось прикоснуться к ней, обнять, успокоить. Нервная дрожь холодной волной прошла от спины по всему телу, и чтобы не вздрогнуть, Иванов опустил глаза и крепко стиснул зубы. А Юля подняла полный надежды взгляд:
