— Ехай, Хасан! Всё будет в масть, — заверил один из парней и пнул сидящего Иванова в грудь. Удар был не очень сильным, но сбил дыхание, и Иванов закашлялся, выплюнув кровь в грязный снег. Тот, кого звали Хасаном, нагнулся и, заглядывая в лицо Иванову, злобно проронил:
— Слышь, ты, стукач, а тебе, считай, не повезло…
Хасан не успел закончить фразу, Иванов схватил его за грудки, пытаясь дотянуться головой до ненавистного рта врага, но в этот момент сильный удар в висок отключил сознание…
…Группа вертолётов, разбившись на две пары, шла на высоте шестисот метров над пересечённым рельефом местности. Иванов держал максимальную скорость, так как на хвосте висели бронированные «двадцатьчетвёрки», имевшие по скорости больший запас. Справа и выше, обгоняя группу, в сторону гор проплыла пара штурмовиков «Су-25». Поднимавшееся в зенит чеченское солнце уже нагревало кабину, мешая Иванову осматривать левый сектор. Вертолёты держали правый пеленг.
Вызвав по радио ведомые экипажи, Иванов дал команду перестроиться левым пеленгом. Через минуту он уже сам наблюдал растянувшийся строй вертолётов по левому борту.
День выдался тёплым и солнечным. Даже на вершинах далёких гор не висели привычные облака. Видимость по горизонту составляла километров сто. «Сейчас бы оказаться на берегу моря!», — с улыбкой размечтался Иванов и представил себя на пляже с девушкой.
Когда правый лётчик дал отсчёт — пять минут расчётного времени полёта до цели, — Иванов уменьшил скорость по прибору и снова вышел в эфир:
— «284-й», я «282-й». Выполняйте задание.
— Понял, — отозвался в наушниках изменённый эфиром спокойный голос ведущего пары «двадцатьчетвёрок».
Увеличив скорость, вертолеты-штурмовики ушли вперёд. Пара транспортников шла за ними, не меняя скорость.
С высоты полёта у края леса уже хорошо просматривалась ферма — цель их задания. Иванов, включив блок вооружения, привел в готовность ракеты и пулемёт.
— Виктор! Быстров! — крикнул он в грузовую кабину, где разместились десантники.
— Цель вижу, — в проёме грузовой кабины появился командир спецназовцев в пятнистом камуфляже и стал всматриваться через лобовое остекление кабины вдаль.
Каких-либо передвижений у фермы они не заметили. Но Иванов знал, что видимое спокойствие на войне очень обманчиво.
— Внимательнее! Пулемёт к бою! — не отвлекаясь от управления винтокрылой машиной, скомандовал он борттехнику.
Ушедшая вперёд пара «двадцатьчетвёрок», уменьшив интервал между вертолётами, зашла в крутое пикирование, имитируя атаку. На высоте около двухсот метров, перед самой фермой, «двадцатьчетвёрки» стали выходить из пикирования, поднимая острые носы к небу. «Низковато», — подумал Иванов, хотя ферма и не подавала признаков жизни.
