Поскольку у Илюхина катынская тема всего лишь одна из многих, то, на мой взгляд, его ответы на вопросы не всегда были удачны, скажем, он не очень удачно отвечал даже не на вопрос, а на выступление польского журналиста. Тот заявил, что расстрел польских офицеров подтверждается эксгумацией тел на кладбищах под Харьковом и в селе Медном Калининской области. Виктор Иванович совершенно напрасно начал объяснять, что в СССР расстреливались поляки-преступники. На мой взгляд, надо было просто сообщить, что суду от эксгумации нужны не выводы следствия, тем более, заказного, а факты. А факты таковы.
На раскопанном кладбище под Харьковом хоронили расстрелянных до войны в харьковской тюрьме уголовников и членов «пятой колонны», а в ходе войны - и пленных немцев, умерших в инфекционном лагере неподалеку. В результате эксгумации, раскопав это кладбище экскаватором вдоль и поперек на глубину до 3-х метров, следствие нашло 169 черепов, причем, всего лишь на 62 черепах из них обнаружены следы огнестрельных ранений. (В Катыни, кстати, все 100% эксгумированных останков имели пулевые ранения черепа.) Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Харькове.
И на кладбище в селе Медном хоронили не только уголовников и членов «пятой колонны», расстрелянных в тюрьме Калинина. Всю войну в доме отдыха НКВД Калининской области был госпиталь, и на этом кладбище хоронили умерших от ран в госпитале наших солдат и офицеров. Перекопав и это кладбище экскаватором, всласть надругавшись над останками наших павших воинов, следователи и поляки нашли 226 черепов, из которых не более двух десятков имели пулевые отверстия. Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Медном.
Эксгумация - это следственное действие, и всё найденное в могилах являлось вещественными доказательствами по уголовному делу. Согласно Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР (ст.ст. 84 и 85) эти вещдоки должны быть, во-первых, сфотографированы, затем (с принятием мер против их порчи) упакованы и опечатаны и в таком виде храниться при уголовном деле до суда, и раздаваться только после вступления в законную силу приговора. Никаких вещественных доказательств, указывавших на то, что в могилах есть и польские офицеры, найдено не было, более того, были найдены гильзы только от советского оружия, а в Катыни, напомню, только от немецкого. Это ФАКТЫ, полученные по результатам эксгумации в Харькове и Медном.
Уже потом, через несколько лет после раскопок в Харькове и Медном, поляки начали говорить, что возле этих могил в отдельных ямках они нашли массу вещей, указывающих, что в могилах были польские офицеры и полицейские – от золотых монет до чудесным образом сохранившихся списков с именами польских полицейских. Но эти, с позволения сказать, «вещественные доказательства» в момент следственных действий не сфотографированы (поскольку присутствующие при раскопках фотографы и телеоператоры их не видели) и к материалам уголовного дела не приобщены. И сегодня (для особо умственно убогих) дается объяснение, что присутствующие при эксгумации поляки якобы быстренько рассовали найденные вещдоки по карманам, отвезли в Польшу и теперь там хранят. Ну пусть хранят и дальше.
