– Проверим глубину? – предложил сержант. – Заодно посмотрим, какие тут рыбешки водятся.
Галимов кивнул. Капитан явно о чем-то напряженно размышлял. Что-то не давало ему покоя. Скорее всего, разведчик пытался привести в систему новые факты.
Сержант вполне разделял беспокойство командира. Все эти странные морботы и хитрые замыслы биомехов не могли не волновать. Новая угроза ломала все привычные схемы противодействия техносу и вынуждала крепко задуматься о выработке новой стратегии и тактики. Понятно, что в первую очередь это головная боль штаба Барьерной армии, а не младших офицеров и сержантов, но составить свое мнение никто не запрещал ни Галимову, ни Гелашвили.
Впрочем, лично сержанта Гелашвили волновала только тактика. Не в первый раз чугунки подбрасывали новую задачу, и до сих пор все задачи решались людьми более-менее успешно. Даже устроенная недавно биомехами Технореволюция завершилась в пользу людей. Какой кровью дался этот временный успех – вопрос другой, но ведь выстояли. Сержант верил, что решение проблемы найдется и в этот раз. Рано или поздно. Так что не о чем греть голову. Ну разве что о проблемах самого ближнего прицела.
Например, о том, почему морботы оказались в трубе и кто их «обесточил». Если это сделали сталкеры, почему об этом не судачили в кабаках, если сами биомехи – зачем они это сделали? Устроили выбраковку? Обычно для этого химеры уводили изделия в Узел. Брошенных ботов лично Гелашвили видел вообще впервые.
Сержант настроил эхолот и мелкими шажками начал продвигаться дальше по трубе. В какой-то момент пол под ногами затрещал, будто бы собираясь провалиться – сержанта даже бросило в жар, – но обошлось. Гелашвили подошел к самому краю Ржавого желоба.
Как выяснилось, тоннель обрывался метрах в трех от поверхности Черной воды. Это казалось странным, ведь по всем законам физики уровень воды не мог опуститься ниже жерла тоннеля, но к странностям в Зоне люди привыкли, поэтому Гелашвили принял очередную загадку просто как факт. Искать объяснения таким вот фокусам не входило в его обязанности.
Сержант представил, как все это выглядит со стороны акватории грота. В стене на высоте трех метров зияет дыра, а в ее просвете стоит человек. Просто иллюстрация к брошюре «Одиночество и пути его преодоления». Такие книжонки часто попадались на глаза Гелашвили в юности, когда он какое-то время жил у бабушки. Она обожала подобную макулатуру и ненавидела Сеть, хотя как раз в Интернете этого бреда накопилось гораздо больше, чем на полках супермаркетов. Даже больше, чем в «Старом книжном» на Сухаревской, по состоянию дел на конец тридцатых – единственном во всей Москве (а возможно, и во всей стране) специализированном книжном магазине.
