- А потом? - спросил Ванька.
- А потом майор отдал ножик Седому. Он как-то старался тянуть парня, интересовался им после произошедшей истории - понравился ему Седой. Кажется, и в офицерское училище Седой не без помощи майора поступил водились там у майора друзья, которые могли похлопотать... В общем-то, сколько-то стал седому заместо погибшего отца. И когда Седому дали короткий отпуск после первых месяцев боев в Афганистане, майор вручил ему этот нож. "Там смерть по пятам ходит, - сказал он. - Так лучше этого ножа тебя ничто не сбережет. Талисман, который любую пулю отведет. А мне, в мирной жизни, он, вроде, и ни к чему." Но майор ошибся.
- То есть, когда Седой погиб, ножик пропал? - спросил я.
- Да, - коротко ответил отец.
- И песок из Сахары, и золотой локон? - Ванька чуть не плакал.
- Все, разумеется, пропало, - сказал отец. - Вот видите, я вас уже и расстроил. Но... но это, знаете, "печаль моя светла". Во-первых, все эти замечательные люди так и живут во мне. А во-вторых... Потом мы всего раз открывали тайник в рукоятке ножа, и опять все положили на место. Если хотите, нам было совестно лишний раз трогать эти памятки о неведомом нам прошлом. Я согласен с Седым: это вряд ли мог быть локон Мадлены Людвиговны. Но тогда чей? Другой женщины? Какой? Почему? Мне все-таки до сих пор хочется верить, что это был локон Маленького Принца. Что Маленький Принц и в самом деле существовал и путешествовал с перелетными птицами. И тогда, получается, прав был Димка, доказывавший, что Сент-Экзюпери не погиб, а улетел на встречу с Маленьким Принцем. И тогда, получается, Седой тоже не погиб - этот нож унес его подальше от пуль, и всем только показалось, что он умер, а на самом деле он сейчас на одной планете с Маленьким Принцем и Сент-Экзюпери... Выпалывает баобабы, чтобы они не засорили всю планету! рассмеялся отец. - Все, спать. Вы и так засиделись.
- А что стало потом с Димкой и Юркой? - совсем сонно осведомился Ванька. - И ваш союз "Три Ботфорта" расследовал ещё какие-нибудь детективные дела?
- Ну, это совсем другая история, - отозвался отец. - Вернее, другие истории. Спать, живо, я сказал!
И нас погнали спать. А потом...
В общем, я проснулся ночью, и мне показалось, что до сих пор в гостиной горит свет. Я аккуратно выглянул. Отец все ещё сидел со своей сестрой, с нашей тетей Женей. Тетя Женя весь вечер молчала, слушая отцовский рассказ, и загадочно улыбалась.
Теперь она спрашивала у отца:
