Как же это она проглядела появление этой женщины? Ведь так мог появиться кто-то из слуг Денби или он сам. Она прижала руку к груди, стараясь унять сердцебиение.
— Подержите? — повторил гнусавый голос.
— Что именно? — осторожно переспросила Люсинда.
— Вы подержите дите, пока я схожу вон туда? Меня туда не пустят с девкой. Я хочу узнать, нет ли у них места служанки.
Люсинда покачала головой.
— Мне очень жаль, но я жду дилижанс.
Женщина закашлялась, сотрясаясь всем телом от сухого кашля. Когда приступ прошел, она провела грязным рукавом своего платья по губам и носу.
— Я только на минутку, мисс. — Она сунула спящего ребенка в руки Люсинды с такой силой, что та пошатнулась. Если бы Люсинда не подхватила ребенка, женщина непременно уронила бы его на мостовую.
Обругав мальчишку с метлой, который хотел расчистить перед ней дорогу через грязь, женщина перешла улицу и вошла в трактир.
Дитя открыло синие глаза и воззрилось на Люсинду с серьезной задумчивостью. Люсинда рассматривала грязные щечки и губы, похожие на бутон розы. Бедняжка, какой он маленький и худенький. Она тревожно окинула взглядом улицу. Всего пару минуток, сказала женщина.
Уличный мальчишка прошел мимо, закинув метлу на плечо, держа большой палец за поясом, и глаза его понимающе блеснули. Шляпу он залихватски сдвинул на затылок.
— Дала деру, да? Здорово она вас одурачила.
— Прошу прощения?
— Бонни Синяя Отрава. — Он ткнул пальцем в сторону трактира. — Она вас обвела вокруг пальца.
Люсинде казалось, что оборвыш говорит на каком-то иностранном языке, хотя некоторые слова явно были английскими. Наверное, это сленг. Джеффри, ее брат, в свое время любил сленг, хотя его вариант был гораздо понятнее.
— Женщина попросила меня подержать ее ребенка, пока сама она пойдет узнать насчет работы.
Мальчишка расхохотался, запрокинув голову.
— Не видать вам ее как своих ушей.
— Хочешь сказать, что она не вернется? — Люсинда посмотрела на ребенка, который сунул в рот палец.
— Не, ни в жисть. А этого отнесите в работный дом. Там о нем позаботятся.
— А почему она не взяла с собой вот это? — Это? Она, Люсинда, только что назвала ребенка — «это».
— А он не ее. Ее сестра сбежала и бросила его. Старик собирается швырнуть его в реку.
— Утопить? — Во рту у нее пересохло. Мальчишка кивнул:
— Ага. Это самое лучшее, если хотите знать. Гораздо лучше, чем, если его кинут на попечение прихода и приставят к делу.
— Но тебе, я смотрю, очень неплохо, — возразила Люсинда.
