Шли годы. Жизнь текла, словно большая полноводная река. Дети расцветали, как тюльпаны в степи. А старики уходили из жизни. Вместе с ними уходили в прошлое и старые обычаи. Одни имена появлялись, а другие забывались. Когда-то в хотоне Нармин первым лицом, владыкой был зайсанг Цедя. А теперь мало кто помнил о нем. Теперь самым видным человеком на всю округу стал тракторист Эренценов. А уж потом считались председатель колхоза имени Оки Городовикова Саранг Кекеев, секретарь парторганизации Эренджен Шамлдаев да комсомольский вожак, бригадир строителей Мерген Бурулов, студент-заочник.
Сегодня эти три колхозные руководителя возвращались на дрожках из улусного центра. Председатель и парторг живо беседовали о предстоящем сенокосе. А Мерген молчал, погруженный в планы перестройки комсомольской работы на фермах колхоза. Его выступление на пленуме о работе «Легкой кавалерии», созданной в помощь партийным и комсомольским организациям, вызвало бурную реакцию, но и ко многому его обязало. «Легкая кавалерия» – это группа самых активных комсомольцев, способных беспощадно бичевать недостатки, а все хорошее, передовое поднимать на щит, распространять повсюду.
Мерген анализировал все, что было сделано до сих пор, и видел много упущений. Большим недостатком он считал, например, то, что в хотоне осталось еще несколько парней, которые живут обособленно. Работают хорошо. Но от общественной жизни под всякими предлогами отлынивают. Бадма Цедяев работает счетоводом в колхозной конторе добросовестно. Но на собрание его не затянешь. А когда спросили его однажды, почему даже не пытался вступить в комсомол, он ответил: «Происхождение не позволяет».
– Сколько раз тебе повторять: сын за отца не отвечает! – пытались его вразумить.
Он обещал подумать. Но вот уже второй год после того разговора думает.
Солнце клонилось к закату, когда въехали в хотон и лошади остановились возле нового кирпичного дома под зеленой железной крышей. Только тут Мерген очнулся от своих мыслей и, наскоро простившись с товарищами, побежал к своему дому, где Кермен с маленьким сыном уже открывали голубую калитку. Сынишка подбежал к отцу и тут же взобрался на плечи. Он любил ездить верхом на лошадях, на верблюдах. Но лучшей «лошадкой» был все же отец. Однако сегодня отец почему-то не устроил скачек во дворе, как обычно, а сразу вошел в дом и раскрыл свой чемодан. И там оказалось то, что было лучше всяких скачек. Отец привез автомобиль, о котором Джангар мечтал днями и ночами. Сын увлекся новой игрушкой. А родители стали говорить о своем. Кермен работала учительницей, и ее живо интересовало все, что было на пленуме укома комсомола.
