* * *
С Бистрой Теневой, журналисткой из модного журнала „Стиль" мы сидим в кафе „Рубин". Перед нами две чашечки кофе и два лимонных коктейля. Черные волосы, матовая кожа, огромные теплые глаза, римский нос, высокий лоб – такой женщине ничего не стоит вскружить мужчине голову. Несмотря на печальный взгляд, в ней чувствуется нечто хищное, какая-то бешеная жажда власти, разрушений, превосходства над другими. На ней легкий розовый костюм. Изящные ухоженные руки с красивыми наманикюренными ногтями спокойно лежат на столе, не выдавая ни капли волнения. Вообще, по виду журналистки никак нельзя предположить, что нынешней ночью погиб ее друг. Сегодня утром я пристально рассматривал фотографию Стефана. Симпатичный парень с круглым лицом и глазами любимца женщин, но ничего больше. Их связь явно была неравностойной и, если не было особых причин ее продолжать, шла к своему логическому концу.
Какими же могли быть эти причины, мне и следовало выяснить, хотя спокойствие этой дамы вовсе не вселяло в меня оптимизма. Я заказал еще по чашечке кофе и улыбнулся своей собеседнице.
– Еще раз прошу извинить меня за то, что беспокою вас в такой момент...
– А что, собственно, такого? – с вызовом ответила мне журналистка. – Давайте договоримся: я буду предельно откровенна с вами, но и вы будете откровенны со мной, иначе это будет напрасная трата времени.
– Согласен, – киваю я, хоть и не люблю, когда мне ставят условия, тем более, если они касаются такого вопроса, как откровенность – будь то с моей стороны или со стороны другого человека. Если же этот человек проходит по какому-нибудь следственному делу, он обязан быть откровенным, во всяком случае, так гласит закон. – Расскажите как можно подробнее обо всем, что случилось вчера.
– С точностью до минуты вряд ли смогу, – начала Бистра Тенева, отпив кофе и слегка поморщившись, то ли от его крепости, то ли от воспоминаний. – Я приехала на такси к нему домой около девяти вечера. Стефан, конечно, еще не собрался в дорогу. Со мной был только саквояж, в то время как он всегда ездил на море с двумя битком набитыми чемоданами. Отец его, как обычно, сидел перед телевизором и сосал ракию. Стефан попросил меня выгладить ему пять сорочек и три пары брюк. Я отказалась, и мы тут же поругались. Мы ругались из-за каждого пустяка.
– Ваши знакомые должны были заехать за вами на машине?
– Да, у Тони „лада", но водит ее Киса. Его зовут Петр Пецев, холостяк, валютчик и барахольщик, – Бистра Тенева презрительно поджала губы. – Тони купила его, как покупают кило говядины в магазине. Вы спросите, зачем мне было ехать с ними? Не могу вам объяснить. Может, я и в самом деле малахольная. Я уже дважды разводилась. Второй развод был особенно мучительным. У меня отобрали ребенка. Отец второго мужа – человек с большими связями. На суде они смогли обставить все так, будто во всем виновата только я. Потом в моей жизни появился Стив. Когда я поняла, что он попросту мыльный пузырь, начались скандалы, драки. Он пытался удержать меня любой ценой. Грозил, что вскроет себе вены. У него был большой набор номеров подобного сорта, но вас это вряд ли интересует. Так вот, мы цапались, как всегда, пьяный полковник смотрел в гостиной футбол, а Тони и Киса опаздывали. В одиннадцать – я совершенно в этом уверена, так как именно в тот момент посмотрела на часы, в надежде, что наши друзья вообще не явятся, – Стефан вспомнил, что ему нужно принять ванну. Он вышел из комнаты, а я начала укладывать в чемоданы его белье. Мне хотелось сбежать от него, но я не смела: он такой, что разыщет меня и под землей. Родители мои давно развелись, им не до меня. Вскоре погас свет. Я вышла из комнаты. Несколько раз окликнула Стефана, но он не отзывался. Тогда я подошла к его отцу и крикнула ему на ухо, что Стефан заперся в ванне и не отзывается. Полковник еще не совсем одурел от алкоголя, разыскал где-то свечу, зажег ее, но по-прежнему тупо смотрел перед собой. Я с трудом заставила его пойти посмотреть пробки. Он переключил пробку и свет зажегся. Я снова позвала Стефана.
