Подумав, Шайлер вспомнила, что там пахло чистотой. Она скорее ожидала бы, что в пещерах будет пахнуть плесенью, как от влажного полотенца, слишком долго провалявшегося на полу. Но когда они с Джеком только нырнули в катакомбы, Шайлер поразилась, насколько свеж здешний воздух.
«Вот этот», — подумала девушка.
Из этого хода пахло чуть свежее, как будто он вел на открытый воздух — возможно, к той самой лестнице наверх, наружу. Шайлер приняла решение. Она вошла в темный туннель, двигаясь исключительно ощупью.
Ей казалось, будто она прошла в этой тьме уже много миль, но нюх не подвел ее: воздух сделался еще чище, и она издалека увидела... свет, горящий во тьме. Джек. Это должен быть Джек.
Наконец-то она добралась до перекрестка. Но свет исходил от факела, того самого, что Джек держал в руках перед тем, как на них напали. И больше ничего и никого на перекрестке не было.
БЛИСС
Шла последняя неделя августа. «Котсуолд» в конце концов продали, сбросив цену еще на сотню тысяч. Хэмптонский дом и все к нему прилагающееся, от коллекции машин и до распоследней диванной подушки с морскими мотивами, купил какой-то русский олигарх. Новое семейство пожелало немедленно вступить в права собственности, так что период депонирования средств оказался очень коротким. А еще с того самого дня, как Блисс подслушала разговор в кабинете Форсайта, Посетитель удалился на самый продолжительный срок за все это время. В субботу, когда они вернулись в Нью-Йорк, он отсутствовал уже пять суток. Почти целую неделю.
Каким утешением было снова вернуться в этот город! Блисс уже начала скучать в Хэмптонсе — там это в конечном итоге происходило со всеми. Она позвонила Форсам, сама толком не зная, что собирается сказать. Впрочем, это все равно было не важно, поскольку их служанка сообщила, что никого нет дома. Чарльз исчез, Тринити уехала в Вашингтон, и близнецы тоже отсутствовали. Блисс набрала номер мобильного Шайлер, но та была вне зоны доступа. Она позвонила в дом на Риверсайд-драйв, и Хэтти сказала, что Шайлер... «сейчас нет». Горничная, судя по голосу, была отчего-то сильно испугана — настолько сильно, что побоялась что-либо добавить к сказанному. Семейство Хазард-Перри проводило лето в Мэйне, но когда Блисс позвонила им, никто не взял трубку. Все это было очень странно и не особо обнадеживало.
Блисс устроила налет на кабинет Форсайта, пока там еще не все упаковали, и попыталась дозвониться Амброузу Барлоу. Она подумала, что если Форсайт с Посетителем насмехались над ним, может, страж Барлоу, что называется, из своих? Но когда она дозвонилась к нему домой, стража не было на месте. А Блисс не знала, какое сообщение можно было бы оставить, чтобы Посетитель потом не смог проследить, откуда оно исходит. Ей же необходимо было, чтобы он тоже ничего не знал о ее замыслах.
