Тот же Людендорф был наиболее ярким идейным вдохновителем немецких реваншистов в период между двумя мировыми войнами. Уже в 20-х годах в том, что новая война должна быть и будет, он не сомневался, исследуя только то, какой она должна быть. Людендорф утверждал, что имеет смысл говорить только о «молниеносной» войне, иначе военный потенциал Германии может оказаться недостаточным и народ не выдержит длительной войны. Войну следует вести исключительно наступательно, поскольку оборона, по его мнению, приводит к разложению армии, ибо армия должна все время иметь успех, а это возможно только при наступлении. Исключительно важное значение Людендорф придавал внезапности…
Плохие люди часто бывают хорошими учениками. Нарождающийся фашизм очень хорошо воспринял эти идеи. Гитлеровские военные теоретики включили в теорию «молниеносной войны» теорию «танковой» войны, заимствованную у англичанина Фуллера. Приспособили, об этом выше я уже упоминал, и теорию «воздушной войны» итальянского генерала Дуэ, которая в предвоенные годы была принята для решения стратегических задач во многих странах Европы. Военно-воздушные силы должны были поддерживать танковые армии и дивизии с воздуха и прокладывать им путь, а также наносить массированные удары по промышленным объектам противника и населенным пунктам, чтобы сломить моральный дух населения и разрушить экономику.
Параллельно готовился «человеческий материал» как внутри страны, так и за рубежом. Планировали свои акции «белые воротнички» — пропагандисты, журналисты, дипломаты, ведь если агрессор раньше времени делает явными свои планы, то он сталкивается с излишним сопротивлением чужих и даже своих граждан: поначалу мало кому хочется участвовать в агрессии или помогать агрессору. Другое дело «борьба с коммунизмом», укрощение и уничтожение «азиатского зверя», только и ждущего момента ринуться к Ла-Маншу, не говоря уже о его желании расправиться с «историческим врагом» — Германией.
Планируют, реализуют планы не только «волки», но и «овцы», желающие загрести жар чужими руками. 19 ноября 1937 года министр иностранных дел Великобритании лорд Галифакс в беседе с Гитлером заявил, что он «и другие члены английского правительства проникнуты сознанием того, что фюрер достиг многого не только в самой Германии», что «в результате уничтожения коммунизма в своей стране он преградил путь последнему в Западную Европу, и потому Германия по праву может считаться бастионом Запада против большевизма».
